Спустя пять лет «Заклятие: Дьявол заставил меня это сделать» - третья часть флагманской сюжетной линии, которая теперь включает в себя несколько дополнительных франшиз - возвращается к концепции «основанной на реальных событиях», которая положила начало этой вселенной ужасов.
Без летающей мебели и жилых заклинаний зло на этот раз принимает более осязаемую форму. Это также первый фильм в трилогии, в котором Патрик Уилсон и Вера Фармига играют реальных демонологов Эда и Лоррейн Уоррен, режиссерами которых не является Джеймс Ван. На этот раз у руля стоит Майкл Чавес, который ранее снял заслуженно оклеветанный «Проклятие Ла Льороны», еще одну часть саги «Заклятие». Чавес демонстрирует свои способности к кинопроизводству в этом жанре, начиная со сценария Дэвида Лесли Джонсона-МакГолдрика («Заклятие 2») и заканчивая обжитым обаянием и авторитетностью Уилсона и Фармиги в их религиозно страстных персонажах.
Предлагая несколько намеков на «Экзорциста», «Дьявол заставил меня сделать это» открывается тревожной сценой, действие которой происходит в 1981 году, которая на сегодняшний день является самой страшной частью сверхъестественной саги. Нельзя сказать, что последующие почти два часа лишены напряжения и страха перед прыжками, но абсолютный хаос и недоброжелательность, проявляющиеся прямо за воротами, не имеют себе равных в других местах.
В этой жестокой схватке между Уорренами и демонической силой появляются молодой Дэвид Глатцель (Джулиан Хиллиард, «ВандаВидение»), жертва одержимости, и Арне Джонсон (Руайри ОКоннор, «Испанская принцесса»), который встречается с сестрой Дэвида. Отчаявшись спасти ребенка, Арне вместо этого предлагает нечеловеческому духу овладеть его телом. Несколько дней спустя, под его зловещим влиянием, трудолюбивый молодой человек убивает своего домовладельца и должен убедить присяжных, что на самом деле это дьявол заставил его сделать это.

Что самое интересное в этой новой духовной битве, так это то, что Уоррены сталкиваются с человеческим злодеем с такими же способностями, что и они (но использующими оккультизм), в отличие от свободно текущих энергий ада. Фармига снова поглощает роль со смесью хрупкости и решимости. Ее беспокойство об Эде Уилсона, которое усиливается, когда в их доме появляется тотем, контрастирует с потерями, которые, как мы знаем, каждое задание наносит Лоррейн. Персонажи не претерпевают никаких переосмыслений, а есть реальная расправа.

Кроме того, дуэт сталкивается со скептически настроенным миром в целом, чтобы предоставить неопровержимые доказательства, необходимые для спасения Арне от смертного приговора; даже если это побудило Уорренов расследовать события, сюжет никогда не фокусируется на зале суда. Страх в темных местах и мрачные видения Лоррейн по-прежнему преобладают.
Визуальная грамматика и особое построение мира, которые Ван разработал для двух предыдущих фильмов - например, текст поверх стоп-кадра для начала главы или посещение комнаты, где Уоррены хранят все свои преследуемые безделушки, - полностью соблюдаются... Кажется, Чавес не сильно отклоняется от того, что уже было сделано, и это разумный шаг. Продолжительные долгие ожидания, которые заставляют эту игрушку соответствовать нашим ожиданиям и приводить к большим испугам, остаются эффективно согласованными.

Франшиза становится самой страшной, когда она не полагается в значительной степени на созданий компьютерной графики, а вместо этого на присущую ей мрачность и то, что она скрывает. В «Заклятии 2», чем дольше и ближе мы смотрим на компьютеризированных Кривого Человека и Монахиню, тем менее устрашающими они становятся. Показывать, а не предлагать, было проблемой в последнее десятилетие или около того во многих фильмах ужасов больших студий.

К счастью, в «Дьявол заставил меня сделать это» самые шокирующие сцены демонстрируют гротескные эффекты проклятия, действующего на человеческое тело. Извивающееся в воздухе тело Арне вызывает гораздо больший кошмар, чем чистый цифровой монстр.

Ни этот фильм, ни «Заклятие 2» не могут превзойти оригинал по неожиданности, но каждый новый выпуск напоминает нам, что особый успех вселенной «Заклятие 2» в целом проистекает из некоторых ключевых махинаций, заложенных в самой ее концепции. Все эти фильмы являются историческими произведениями, которые защищают повествования от проверки современными технологиями. Ни один из них не является беспричинным в своей ужасности, но вместо этого делает ставку на сильную эмоциональную связь, как между матерью и ее детьми. И они поддерживают идею о том, что если есть Бог, то для зла должна быть равная и противоположная сила. Последняя часть не подлежит сомнению. Это не те истории, которые предполагают двусмысленность.
В этом смысле это религиозно догматические фильмы, которые соответствуют ценностям WASP этой страны (несмотря на пропаганду католицизма) и ностальгии по белой Америке по прошлым десятилетиям. Ван и компания воплотили в жизнь эту идею идиллического существования, которое когда-то было, с помощью иголок под музыку той эпохи (постоянный фаворит Элвиса Пресли) и поддерживая традиционный брак не только через главного героя, но и через несколько второстепенных персонажей.

Фильмы «Заклятие» - это больше, чем правдивые сказки о сатанинских привидениях, это роман между мужчиной и женщиной, которые оказались охотниками на демонов. Их горячая любовь друг к другу и стойкость в том, чтобы оставаться вместе, всегда их спасает, и это последнее испытание не является исключением.

Несмотря на жуткие встречи, эти фильмы невероятно полезны в том смысле, что подходят консервативным идеологиям. Это, вероятно, поможет им добиться успеха в прокате, поскольку они вновь подтверждают веру в христианского Бога и в то же время обращаются к светской публике, которая хочет испугаться. Политика, стоящая за этими хитами, и их аудитория заслуживают дальнейшего серьезного анализа.

При разработке нескольких периферийных свойств, сфокусированных на некоторых ужасающих сущностях (включая три фильма «Аннабель»), мозговой трест «Заклятие» гарантировал, что даже когда основная дуга с участием Уорренов закончится, страхи будут продолжаться. Однако без того, что эти центральные экранные отношения добавляют как тематически, так и с точки зрения актерского качества, эти последующие усилия могут показаться запоздалыми мыслями, замаскированными под дойную корову.