Анализируя картину венгра Беллы Тарра "Туринская лошадь" невольно в мыслях проводится параллель с великим метафизиком Робером Бессоном, у которого на экране испытывал страдания ослик Бальтазар, а у первого соответственно лошадка. Нынче в моде апокалипсис - о нем снимают картины такие режисеры как - Триер, и Ханеке, Зельдович, Тарковский и Смирнов. Чтобы донести до зрителя свой апокалипсис, Тарр возводит экранное бездействие в категориальную систему координат.

Тарр как бы объясняет нам на примере той самой лошади, страдания которой увидел Ницше, прослезился, расцеловал ее и направился в психиатрическую больницу где и провел последние часы своей жизни. Упоминая Ницше, становится сразу понятно, что фильм о смерти Бога.
"Лампу зажги, мать твою!" - нет, это не гаснет свет в жилище сухорукого крестьянина-бородача (Янош), в которой он живет с дочерью (Эрика) - это конец света. А заглянувшему на всякий случай соседу на почти погасший огонек, не о чем поболтать, кроме как о смерти богов. Плюс ко всему кочевые цыгане преподносят девушке апокрифичный Евангелие, в котором она вычитывает конец света. И тут уместно будет вспомнить картину Андрея Звягенцева, с его семейной драмой с абортом.
Фильм состоит из шести глав-подобно семи дням сотворения мира, который противоположно повествует о его распаде, однако седьмой день все же остается за кадром, и это даже к лучшему. Можно только домысливать что сулит седьмой день, но лучше не стоит.
То, что режиссер пытается показать и навязать зрителям через скучную черно-белую картинку, 30-ти скудных монтажных склеек, монотонный вой ветра, и минимум диалогов растянутых на 2,5 часа экранного времени, прямо противоположно тому, что видит зритель. Жизнь героев картины тянется в ритме цикличных, почти ритуальных действий - вывести лошадь из стойла, разжечь печь, помочь отцу раздеться на ночь и одеться утром, сварить картошку, и не мыслимыми усилиями отправить ее в рот, и так изо дня в день.
Все это наталкивает на сравнение с фильмом Роберта Флаэрти "Человек из Арана", которая повествует об обитателях маленького острова близ побережья Ирландии, которые изо дня в день расчищали землю, освобождая пространство от каменей под посев картошки, которой они в основном питались.
Еще одним апокалиптическим фильмом стоящим в этой линейке, можно считать столь же монотонный "Голый остров" снятый Канэто Синдо в 1960 году, об обитателях столь же скудного острова в Японии, которые из за дня в день ходили на соседний остров за водой для поливки своих не менее скудных грядок.
И Синдо и Флаэрти, с их точки зрения снимали фильм о жизни, о тяжелой и монотонной, но все же жизни, и им даже в голову не могло прийти, что они снимают фильм о смерти богов или о конце света).
Ведь именно в таком ритме живут миллионы людей, которые трудятся на земле, и не жалуются на покинутость Богом, ведь кто -то же должен собирать камни... Что же поделать, что городским зрителям эта жизнь кажется невыносимой. И совершенно проседает метафизика фильма, когда бирюк выходит навстречу гостям с топором, просившим у героев стакан воды. В роли дорогих гостей выступает шумная толпа цыган, которые как вестники апокалипсиса смотрятся весьма комично и не серьезно.
Но если говорить по совести, то грех подтрунивать над Тарром, ведь он увеличил количество добра в мире - спас грустную лошадь от жестокости и сделал ее кинозвездой, в отличии от Ницше... В общем сколько людей, столько мнений, поэтому разок посмотреть стоит, может у другого зрителя фильм вызовет иные мысли.