"Мастер и Маргарита" колдовская книга. Она завораживает, чарует, берет за руку и ведет за собой, влюбляет в себя намертво.
А режиссер Бортко - мастер экранизаций классики, добавлю - бережных и по возможности адекватных. "Идиота" не смотрела, а "Собачье сердце" он воплотил великолепно, образцово и кинематографически точно и ярко. Кто бы спорил, желающих нет.
Великая книга наконец нашла своего экранизатора? До сих пор с этим ни у кого особо не задавалось, да и попыток было раз-два. Рука на нее не очень-то поднималась. Смелый человек режиссер Бортко.

Лучшее в сериале - это титры. Как хорошо, что их так много, целых 12. Они как раз насыщены атмосферой, и атмосфера эта булгаковская. И изображение мятущейся грозовой стихии на ступенях помпезного дворца, колоннады, падающие вазы, пролитое вино... И может быть, в первую очередь это музыка композитора Игоря Корнелюка, роскошная красотой, драматизмом, мощью, волнением - впечатляющая. Узнается, конечно, длинный ряд мировой музыкальной культуры от Баха до Шнитке, но какое мне в конце концов дело, она воздействует, она попадает. Вот у Игоря Корнелюка получилось настоящее воплощение романа Булгакова.

К экранизациям данного романа отношение заведомо критическое и предельно взыскательное. Это не "Собачье сердце" и не "Иван Васильевич", это Главная книга гениального писателя, гений которого именно в ней. Книга, вместившая все мироздание. Каков ты сам есть перед этой высотой?
Я знаю у Бортко два отличных фильма. Но этого недостаточно для безоговорочного пиетета.
Сразу говорю, вердикт неутешительный. Как и следовало ожидать. Ну не гений режиссер Бортко, не гигант мысли и мастер кинопоэзии, а роман этот поэтичен беспредельно. В Элема Климова, очень стремившегося к этой экранизации, я бы больше поверила. Но доверили ее Владимиру Бортко.

Разумеется, я стала смотреть.
И пошло - покатилось.
Воланд - типичное не то. Мастер - ну, допустим. Маргарита совсем не Маргарита. Иешуа - мелко. Пилат возмутителен, но об этом потом.
Как дошло до "человека во френче", он же иудейский первосвященник Каифа, потянувшего за собой в ткань повествования целую шатию-братию репрессирующих персонажей и присочиненных за Булгакова эпизодов /он, конечно, не мог нам об этом сказать, а то бы! Ну мы этот недочет исправим/ - это стоп. Где усадьба, где вода, как сказали бы Стругацкие. Какая неумная, заезженная дешевка, какая пошлая профанация.

А когда я услышала искаженный переделкой хрестоматийный, всем известный, магический текст -"... тьма, пришедшая со стороны Средиземного моря..." - это баста.
Если человек - художник! - НЕ понимает, что нельзя и пальцем прикасаться со своей дурацкой отсебятиной к сакральным в мировой культуре текстам, ТАКИМ текстам, именно тем, которые не горят - это клиника, это сбитый летчик. Это приговор.

Мне мгновенно пришел на ум классный сатирический образ кинорежиссера, созданный и сыгранный, по иронии судьбы, самим Бортко задолго до "Мастера и Маргариты". В его отменной и незаслуженно забытой комедии о лихих 90-х "Удачи вам, господа". Такой кондовый дядька в валенках и тулупе на операторском кране, практически копия незабвенного Якина, снимающий Афган среди подмосковных елок и сугробов. В сопровождении игривой реплики героя блистательного Николая Караченцова: "Художник! - Имеет право."
Эта фраза для меня стала хрестоматийной и всегда лезет в голову в соответствующем контексте.
К большому прискорбию, потому что Владимир Бортко - как раз редкий режиссер, обладающий качеством предельно бережного отношения и к букве, и к духу воплощаемого произведения, стремлением передать его во всей полноте.
Как же так-то?
Ведь и в этом сериале это качество никуда не делось, так полно и близко к тексту воплощено содержание романа, и образы точные и емкие встречаются, и попытка создать атмосферу. Бортко, пожалуй, мастер эпизода, и мастер образа. /Похоже, до определенного предела. А "Мастер и Маргарита" - за пределом./ И сериал - а этот формат наиболее подходит этому роману - очень трудный для качества формат, а Бортко им уверенно владеет. Ведь могло бы получиться... ну не великое воплощение, но по крайней мере достойное.

Ну режиссер чего-то недопонимает - хотя режиссер этой экранизации не имеет права чего-то недопонимать - так где же достойный продюсер? По-настоящему умный и владеющий культурой, вроде питерского Сельянова. Видимо, Сельянов он такой один. А Валерий Тодоровский, сам режиссер, и режиссер хороший, увял в моих глазах как ландыш серебристый. /А может быть, вся отсебятина здесь - заслуга именно продюсера? Неизвестно./

Бортко воплотил именно содержимое романа. А не содержание. И с поэтикой тоже проблемно.
Как можно было не заметить, не оценить в романе образ жуткой, сатанинской пляски в ресторане Грибоедова, от которого сам Булгаков восклицает: "Яду мне, яду!" Это на уровне пляски опричников в "Иване Грозном" Эйзенштейна. Как орава демонов в аду, пляшет литературная элита, пляшет совдеповская эпоха, пляшет господствующее над художником властвующее быдло.
Вместо этого - собственная находка, "человек во френче", плюнешь да перекрестишься.
Про бал Воланда упоминать не стану. Все в руки дано, все расписано, только воплоти. Снова неумная отсебятина, снова сбой по уровню.

Это, так сказать, была речь о главностях.
Теперь об образах, которые в этом романе тоже главное.

Начну с начала, с Маргариты. Я в Анне Ковальчук Маргариту не увидела и не признала. Дело не в моем личном восприятии. Дело в психофизике, персонажа и актера, которая "существует, и ни в зуб ногой", и о которой порой забывают даже маститые мастера работы с актером.
Ковальчук - ярко выраженный интраверт, у нее глубокий, повернутый внутрь застенчивый взгляд. А Маргарита - экстравертка абсолютная, у нее все наружу, все на выплеск, она вся сплошная экзальтация, она и говорит-то одними восклицаниями. Я Маргариту просто вижу воочию в одной актрисе: Марине Зудиной. Вот это - зримое восклицание и страсть, в каждый момент жизни лица. И способность ведьмой стать, и способность на нежность безумную, и в клочья разорвать за любимого. К сожалению, возраст, нестыковка во времени.

И это не только Маргарита. Целый ряд таких принципиальных несовпадений.
Ну не может быть Коровьевым Абдулов, хоть его из кожи выверни, хоть малярной краской раскрась. По тому же, по чему не может быть Остапом Бендером Андрей Миронов. Остап Бендер - он мачо, он хищник, царь зверей. А Андрей Миронов - вечный мальчик, к тому же маменькин, да и комплекцией совсем не вышел. Маэстро Гайдай прекрасно знал и уважал эти законы, а Марк Захаров - увы. Волшебная сила искусства - савраска, которая не любит обращения поперек ворса.
Вот то же самое Абдулов. Он симпатяга и миляга, он невинный и безобидный, и это из него ничем не вырубишь, разве что в пластик закатать и голос изменить до полной неузнаваемости, а тогда он зачем. А Коровьев сатанински-глумлив, он иезуит, он палач, играющий в шута. Вот по актерскому нутру, темпераменту и таланту это стопроцентно Филиппенко, внешне же - ну не Коровьев, конечно. Так что пришлось ему пойти в Азазелло, а в этом образе уже так не развернуться, как в Коровьеве.
И Бегемот - Баширов то же самое. Бегемот игривый и обаятельный. А Баширов - дайте в руки мне кастет. Или героину.

Наконец, Мастер. Галибин, конечно, приемлем. Приблизительно. Но образ Мастера в романе весьма определенен. Это робкое пугливое существо с искалеченной психикой и тревожными душевно-больными глазами. В нем есть детская беззащитность. Это уставшая и замученная душа автора, "мыслящий тростник", существо с преобладающим над телесностью духом. Так сразу и встают глаза Иннокентия Смоктуновского из "Берегись автомобиля", да весь он - прямо в яблочко. Плюс его великий талант. Где ж его только взять, Смоктуновского.

И есть главные, концептуальные непопадания в сериале, жестоко обедняющие роман. Это Воланд и Пилат.
Воланд. Властелин мира. Он и Дьявол, он и Бог, владеющий этим миром, за отсутствием Христа, которому не до нас, грешных.
Это очень импозантная фигура в этом романтическом романе. Он тоже играет с людьми, но не на шутовском, а на совсем другом уровне.
Какую элегантную и тонкую партию ведет он с Маргаритой после бала, ценя достоинство и гордость, покровительствуя и позволяя слишком много. В нем откровенно присутствует человеческое и мужское начало, в этой партии есть даже какие-то нотки эротизма.
/По случаю, только что прочла тонкое замечание в одном интеллектуальном детективе Виктории Платовой: "Зло всегда эротично". Вот и я о том же/.
Он НЕ грузен. Он НЕ старик. Басилашвили не проходит.
Читала, что Бортко приглашал на эту роль Жана Рено. Тот отказался. Мне видится Рутгер Хауэр. Но это тоже не у нас и не для Бортко. У нас, мне кажется, мог бы попробовать Машков.

И просто возмутителен образ Пилата. Возмутителен вдвойне. Как можно было уважаемого, заслуженного актера выставлять на такое позорище в его горькой старческой немощи. Он ведь не просто стар, он дряхл, он порой еле ворочает языком и с трудом ходит. Актеры-то они как дети, они до ста лет мечтают сыграть Гамлета, и им всегда кажется, что они все могут и так блеснут. Воспользоваться этим кощунственно. Кому такая дичь хоть в голову-то прийти смогла. Вот уж воистину, лавры Якина спать не дают. Иже херувимы.

И какой образ загублен. Пилат в гораздо большей степени романтический герой. Это, пожалуй, самый романтический герой в романе.
Беспредельная власть. Сила, ум, жестокость. И в таком человеке - страдательность и слабость. Страдание по утраченному драгоценному существу, неожиданно ставшему дороже жизни, за которого можно отдать все: власть, статус, богатство. Вся власть могущественной Римской империи брошена этим человеком на попытку спасти государственного преступника и на отмщение за него. Это абсолютно родственно любви, любви маниакальной и трагической. Вот эта эмоциональная составляющая дает силу и мощь искусству.
И это, знаменитое: "В белом плаще, с кровавым подбоем..." Импозантность высшей марки. Римский патриций. Римский военачальник.
Какой немощный старец, снимите с глаз валенки!

Вот эти два героя, линия Пилат-Иешуа - пожалуй, самая сильная и важная в романе. И воплощать ее необходимо на сами понимаете каком уровне.
Иешуа... Безруков - просто не тот калибр. Герой такой значимости для человечества - уровень Меньшикова, слава богу, на этот образ достойный актер у нас есть. Не боюсь этого слова, великий актер, равных которому здесь и сейчас я не знаю. Актер, который, ничего не делая в кадре и ничего не играя, молча, способен душу перевернуть, что он и сделал в "Докторе Живаго". Там и нечего было играть, материала Пастернак не предоставил, образ героя не создал, это импрессионистская проза поэта, главный герой - эфемерный образ души автора. Вот Меньшиков и сыграл не физический образ, а эту душу, гибель которой вызывет ощущение личной трагедии. Вот это - актер для образа погибшего на кресте Иешуа, купившего душу властителя Пилата, а заодно и всего человечества.

Такому уровню надо соответствовать.
Грустно, девицы. Но этот роман величина вообще-то неподьемная.