«Сталкер» - то чудо российского кинематографа, популярность которого сейчас все более и более возрастает. Фильм арт-хаус с удивительной судьбой и не менее удивительной атмосферой, что не душит нас, а заставляет остановиться в этой суматохе дней и задуматься. Картина с неземным ритмом музыки Эдуарда Артемьева и невозможно талантливым актерским составом в виде Александра Кайдановского, Николая Гринько, Анатолия Солоницына, Алисы Фрейндлих. «Сталкер»- это картина, поднимающая, как моральные вопросы о вере, о добре, о счастье, так и остросоциальные проблемы современного общества: о востребованности талантливых людей в сфере науки и искусства, о значимости простого человека в антиморальный век, о путях развития нашего государства.
Здесь мало действующих героев, но каждый из них, как олицетворение одного из философских начал и, да, тут нет имен, есть только прозвища: Писатель - художественное начало, которое накрыла волна цинизма; Профессор- истинный материализм, жена Сталкера- этика, его дочь -что-то мистическое и неопознанное. Наконец сам Сталкер - вера. Вера в будущее, людей и чудо.
На экране жизнь после экологической катастрофы, когда после падения метеорита образуется аномальная «Зона», где есть таинственная комната, исполняющая «самые заветные, самые искренние, самые выстраданные» желания, по словам самого Сталкера. Именно за этим и отправляются Профессор с Писателем: один, чтобы опровергнуть существование данной комнаты, другой идет на поиски утраченного вдохновения. В Зону их проводит Сталкер, тем самым зарабатывая на жизнь.
Именно здесь и проявляется необыкновенная цветопись фильма, ведь до того, как герои попадают в Зону, вся картина снята в черно-белой гамме. Как будто жизни в не Зоны нет. Создается ощущение, что произошла не только экологическая катастрофа, но и моральная, человеческая; ощущение, что только в этом месте ты можешь понять себя, быть самим собой, быть рядом с природой. Команда, работающая с режиссером, говорит о деспотичности Тарковского, который мог испортить десятки дублей при съемке всего лишь нескольких секунд фильма, потому что не все травинки в кадре достаточно зелены.
Апокалипсисный фон увядающей цивилизации дополняется чтением за кадром – цитатами то из Евангелия, то из «Откровения Иоанна Богослова». Это придает всему фильму какое-то космическое определение без пространства и времени.
Удивительные цветопись и ритм фильма не дано понять каждому, их и невозможно понять до конца, но те чувства, что зарождает в нас режиссер, ты проносишь до конца фильма, с первой и до последней минуты. А с каждым последующим просмотром фильма остается все больше неразрешенных вопросов.