Не моя мысль, где то прочитала: раньше говорили: бес попутал. Теперь говорят: детство тяжелое было. Сюда же можно приплести приметы вроде черной кошки, перебегающей дорогу, и прочее. Я это к тому, что человек, видимо устроен так: наизнанку вывернется, любую фигню придумает, а с себя ответственность за содеянное снимет.

Ни в коем разе не берусь оспаривать утверждение, что наше детство и воспитание влияют на нашу жизнь самым наисерьезнейшим образом. Но никогда не соглашусь исключить самого человека из его жизни: помимо семьи, есть еще миллионы факторов, оказывающих на нас не менее серьезное влияние, отшлифовывающих, придающих нужную огранку, и проч. "Пианистка" - что-то из ряда вон: так бы я сказала, если бы мне эту историю поведали как что-то в реальности имевшее место быть. Ну а поскольку все-таки о литературном произведении говорим, градус доверия можно и понизить, благо, писательница Эльфрида Елинек ни на автобиографичности, ни на просто биографичности не настаивает. Можно, конечно, отметить некоторые сходства между бытием главной героини романа Эрики Кохут и некоторыми данными из жизни автора, но вполне возможно, что Елинек банально писала о том, что досконально знает (я о музыке и о болезни отца).

Не знаю, как воспринимать содержание "Пианистки": если это - некая метафора, то здорово рискую ошибиться. Как толковать ее? Как памфлет? сатиру? обеими руками за/против феминистического движения? гимн/поминки по одиночеству? Что тогда олицетворяют собой на всю голову чокнутая Эрика и ее авторитарная мать, слетевший с катушек папаша и герой-несостоявшийся-любовник Вальтер? Выхолощенный пустоцвет? Нечто нежизнеспособное, но нервы потрепать гораздое? Ой, не знаю, мне требуются гораздо более прозрачные намеки, такую иносказательность мне ни в жисть не потянуть.

Другое дело, если Елинек написала произведение реалистическое. Ну... тогда я вот что ей скажу: тетенька, а не пойти ли тебе лесом?
Вот только честно: вам не кажется, что очень многие писатели, умеющие разве что словесами играть, ничего по сути особенного из себя не представляют? Просто попали в струю, чуйка вовремя сработала на востребованность некоторых тем, они, пользуясь случаем, и прогремели. Некоторые настолько точно держали нос по ветру, что требования эпохи уловили безошибочно, верно взяли след, и прославились на ниве сиюминутного (в масштабах наших жизней эта сиюминутность может и на несколько десятков лет растянуться) интереса достопочтенной публики? Для меня яркий тому пример - Солжницын. Только камушки попридержите в руках, дайте хоть объяснить-то! Я не о том, о чем вы подумали! Но не верю я ему, хоть убейте: все его россказни - ложь, кой-чего еще и провокация, как говаривали в моей юности. Он не правдивее сопливой истории мадам Дефонсека. Анатолию Рыбакову верю почему-то, а ему - нет. Вот не от души писал, ради денежки и славы, или комплексы свои тешил.

А не прочуяла ли вовремя и госпожа Эльфрида нужную тему? Вот она несется вновь, волна сексуально-психологической революции, грех не прокатиться! И понеслась душа по кочкам: потаенные желания, да такие, что мистер Грей нервно курит в сторонке, сцены насилия, инцестно подкрашенные, аутоагрессия, извращенное понимание любви, подглялываение, и пустословие, пустословие... И черным демоном реет, грозной молнии подобная мать Эрики, источник всех бед и непониманий.

Ну давайте рассуждать логически. Вас в детстве никогда не обижали? Ни разу незаслуженно люлей не огребли? И в детстве в школе не троллили не вы/не вас?. Ничего, выросли, состоялись, себя не режете, котят не жрете?
Эрика вправе предъявить претензии матери. Та предъявит претензии своей, и у бабки тоже найдется, что сказать прабабке, и потянется цепочка обвинений вглубь веков, и опять праматерь Ева осужденной общественным мнением окажется, а то одного змея ей же мало! Так что по большому счету всем нам есть, в кого тапком за свои неудачи швырнуть и блаженно самоустраниться, и бить нужно по первопричине! (наконец-то обнаружили). Ребятки, этом смешно-о!

Каждый персонаж "Пианистки" - вещь в себе. Зацикленный на своем мировосприятии, в упор ближнего не видящий, до зубовной боли заснобленный, в высокомерии почивший. никто из них не вызывает симпатии, хотя мне до слез было жалко Эрику, когда Вальтер читал вслух ее письмо - то самое, поставившее крест на ней не даже как на женщине, но как просто на адекватном человеке. Наивысшая степень желания унизиться (и при этом мы не говорим о "договорных матчах с партнером в супружеских спальнях), вплоть до угрозы физическому здоровью и жизни, и при этом наиофигительнейшая да-что-ты-о-себе-возомнила "самость", о которой Клим Самгин и мечтать не смел.

Читать было скучно. Изобилие сцен, упомянутых выше, быстро набило оскомину: одно дело, когда кекс с изюмом, другое, когда только изюм. Диалогов мало, собственно как и действий, только рассуждения, рассуждения... Это утомительно, когда автор постоянно разжевывает тебе причины поступков персонажей (причем причина всегда одна и та же), ковыряется в их мозгах и скармливает тебе эту доморощенную психологию. Благо, роман не слишком объемный, будь он страниц 700, я бы сдохла, честное слово! Чтение его и так растянулось на долгих две недели, но засыпалось под него хорошо и без кошмарных сновидений.

Как я уже писала выше, не знаю, что имела в виду Елинек: реализм или некую непостижимую для меня метафору. Но то, что язык "Пианистки" запредельно метафоричен, сомнению и оспариванию не подлежит ни в коей мере. Прям стихи в прозе, причем часто скабрезные! Очень на любителя! Текст ужасно, невыносимо перегружен всеми литературными приемами, какие только когда-либо изобретало человечество, и пробирать сквозь дебри этих тропов мне было откровенно тяжело. Но засыпательно. Как раз тот случай, когда у переводчика взорвался мозг, а я лишний раз поняла, что знание мое русского языка все-таки не идеально.

Идея "Пианистки" так и осталась для меня загадкой. Разгадывать ее охоты нет никакой, смотреть снятый по книге фильм тоже. Равно как и знакомиться дальше с творчеством писательницы, пусть живет безмятежно. Мне претит мир извращенных в худшем понимании этого слова понятий, мир, где мужчинам или женщинам нет места. Ограничься Элинек понятиями ханжества, снобизма, оторванности от жизни, я бы ее может и переварила, но... я тетенька старенькая уже, мне такие ушаты помоев на голову категорически противопоказаны.

Книгу рекомендовать не буду: ничего для души или знания о мире и людях, или просто заставляющего задуматься в ней нет. У нас и так закладки в отзовике - не разобрать, а тут еще отвлекают!