История Лиззи Бордон до сих пор будоражит человеческие умы, хотя и прошло более 125 лет с того злополучного августа 1892 года.
Мачеха и отец Лизиз получили больше дюжины ударов топором каждый, следов пребывания постороннего в доме не обнаружено. Преступление, сбор улик, суд.

Процесс был настолько знаменит, что век спустя американские детишки все еще могут без запинки прочитать рифмовку о Лиззи Бордон и ударах топора. Ей посвящали романы, телесериалы, а сколько теорий выдвигалось относительно виновника происшествия! В одной из книг, автором которой является Эд Макбейн, предполагалась любовная связь между Лиззи и служанкой Бриджит. Сценарий фильма «Месть Лиззи Борден» поддерживает эту идею.

В современном мире мы гораздо проще относимся к представителям нетрадиционной ориентации ( да, да, я знаю закон, только если они не пропогандируют свою любовь), но тогда, в 19 веке, это могло шокировать любого главу семейства.
Что же могло стать мотивом, побудившим убийцу расправиться с мистером и миссис Борден? Может, желание получить огромное наследство – ведь мистер Борден был одним из самых обеспеченных граждан Массачусетса? Или суровые порядки, царящие в доме, кому-то окончательно опостылили?

Запачканные кровью стены, изуродованные тела жертв, тишина, которая резко прерывается криками о помощи – Крэйг Уилльям Макнейлл начинает свой фильм, словно это документальный сериал о преступлениях от BBC.

Хлоя Севильи прекрасна в образе Лиззи. Ее влечение к служанке буквально пронизывает экран насквозь. Когда Хлоя рядом с Кристен, кажется, она вот-вот освободится из платья, которое сковывает ее тело, и обретет свободу. Но кто по-настоящему в плену в этом несчастном доме, так это Бриджит. У Стюарт меньше экранного времени, чем у главной героини в исполнении Хлои, но все же именно она приковывает максимум зрительского внимания. Я всегда считала Стюарт статуэткой, не способной на чувственную игру. И поменяла свое мнение. То ли до этого я не под тем углом на мисс Стюарт смотрела, то ли Ной Гринберг постарался снять актрису так, что оторвать взгляд от ее лица невозможно.

Сценарист Брайс Касс рисует Лиззи как приятную молодую особу, которая, как может, пытается противостоять авторитарным порядкам богатого отца, Эндрю. По меркам высшего общества того времени Лиззи – старая дева ( что забавно, учитывая тот факт, что Лиззи Бердон на момент странных событий была на 10 лет моложе Хлои Севильи). Настоящая феминистка во всей красе. На сегодняшний день есть несколько популярных тенденций в кино, среди которых – интерес к идеям феминизма и однополой любви. Сначала это был фильм «Дикая жизнь», потом слэшер «Нация убийц», теперь «Месть Лиззи Борден» - женщины молча страдают, стоически терпят обиды, но иногда наступает какой-то поворотный момент, в который они понимают, что больше не готовы плыть по течению. Я лично ничего не имею против, но заранее хотелось бы предупредить ярых противников такого в кино.
Есть несколько вариантов того, что можно сделать с фильмом, в основе которого реальная история:
- максимально придерживаться установленных фактов
- вдоволь пофантазировать, сохраняя лишь саму суть произошедших событий.
«Месть Лиззи Бордон» что-то между двумя этими позициями: в большей степени кино отвечает на вопросы не «как» и «кто», а «почему». Несколько подозреваемых, у каждого есть своя причина совершить преступление.

Этих мотивов настолько много, что и запретная любовь, и порядки авторитарного отца, и алчный дядюшка (и так далее и так далее) – это, как говорят по ту сторону Атлантического, уже «too much». Некоторые персонажи выглядят довольно карикатурно: например типичный злодей – отец Лиззи или дядюшка, который не то чтобы положительно настроен по отношению к своим племянницам. Некоторая прямолинейность сценария не дает установиться напряженной атмосфере на экране.
Видеоряд, за который нужно сказать спасибо Ною Гринбергу, действительно великолепный: практически каждый кадр – произведение искусства. Дом Борденов он показывает неуютным, угрюмым и завораживающе красивым одновременно: освещенное одними свечами готическое поместье как будто находится во власти чего-то мистического и потустороннего.