Лучший способ поздравить заслуженного кинодеятеля с днём рождения – устроить марафон просмотров, на что уйдет порядка 23 часов. Наследие сегодняшнего именинника Квентина Тарантино меньше суток хронометражем, а заняло бы полезное пространство фолианта, сравнимого по толщине с политехническим словарём. Временами кажется, что гениальный постмодернист с выдающимся во всех смыслах подбородком был всегда и брал паузы длиной в 4-6 лет только затем, что вернуться и собрать новую порцию оваций. Документалка в честь создателя «Бешеных псов», «Криминального чтива» и семи других фильмов разной степени популярности была снята ещё в 2016-м, но грандиозный скандал вокруг «крёстного отца» Тарантино, Харви Вайнштейна, отодвинул дату премьеры, а заодно снабдил ленту категоричным послесловием, диссонирующим по тону с елейным наполнением основной части.

Но это сейчас одиозный продюсер уехал от оскорблённой общественности на 23 года, успев получить в тюрьме коронавирус, а в 1992-м вытащил из мутных вод независимого кино золотого карпа, чьё имя стало символом сбывшейся мечты провинциального гика, ставшего законодателем мод в деле своей жизни. Сам Тарантино характеризует кино с несвойственной ему лаконичностью: «моя религия». Этапам поклонения, коих режиссёр-документалист Тара Вуд насчитала три, посвящён фильм, который не сообщит о кумире миллионов шокирующих подробностей, но обогатит впечатления о творческом пути Квентина. Лента не унаследовала присущую автору дилогии «Убить Билла» нелинейную структуру, зато остроумным анимационным вставкам со знаменитыми физиономиями место нашлось. Без иронии в разборе биографии Тарантино никак, этот человек привык идти по жизни с улыбкой, и, как поясняют давние друзья режиссёра, если уж он смеется, то до колик в животе.

Веселиться Квентин теперь имеет полное право: вне зависимости от того, каким по духу и качеству исполнения окажется десятый фильм, а каждая предыдущая работа открывала новую грань его натуры, рассказывала о симпатии к очередному жанру, будь то боевики Гонконга или ужасы категории B. Воспеваемые звёздами дифирамбы не блещут оригинальностью, и в сборниках серии «Жизнь замечательных людей» эти слова заезжены, но раз сам виновник торжества не ищет простых путей, то и факты способны показать картины с неожиданных сторон. В Квентине особенно умиляет ретроградство: человек принципиально не пишет сценарии на компьютере, отнимает у актёров на время съёмок мобильники и по-прежнему воспринимает кино важнейшим из искусств. История Тарантино отличается от других титанов-самоучек Нолана, Бессона, Кэмерона и Тыквера потрясающей заряженностью на покорение новых высот. И хоть сам он скромничает, говоря, что не рассчитывал на «Пальмовую ветвь» для «Криминального чтива», но тщательность и продуманность постановок вплоть до мельчайших деталей выдают в этой личности фанатичного максималиста в сочетании с безнадёжным романтиком.

Печально, но о безусловной чертовщине в этой одержимости Тара Вуд рассказывать не стала, и в картине мелькает лишь один кадр с женскими ступнями крупным планом. Будто не о главном футфетишисте кинематографа идёт речь! Тёмная сторона то ли была срезана на финальном монтаже, то ли режиссёр изначально должен был выглядеть безупречным, трогательным и милым – теперь не разберёшь, и недостатком этой правильности можно считать лишь стычки с достопочтенным Вайнштейном. Что, сколько знал о тайных, кхе-кхе, слабостях патрона, с которым легенду связывала дружба длиной в четверть века, фильм не поясняет, а просто укрепляет образ опального продюсера как всеамериканского жупела. Также в стороне осталась дружба с Робертом Родригесом, нюансы их совместной работы и множество других интересных вещей, неокрашенных в одни только жизнерадостно розовые тона. Так можно подумать, что жизнь Тарантино и создание каждой ленты – сплошной праздник и предвкушение прогулок по красным ковровым дорожкам. Ну, для широкого круга – самое то, а у более прошаренных граждан может случиться передозировка милоты задолго до превью ленты «Однажды… в Голливуде».

Тарантино всего год как обзавёлся семьёй и познал радость отцовства. Причин считать Квентина незрелым больше нет ни одной, но после этого фильма хочется пожелать вечной жизни чисто юношеской заряженности, с которой ему удалось свернуть голливудские горы. Нынешней фабрике грёз, где стало слишком много дурно пахнущих привычек, нравов и настроений, более чем когда-либо нужны именитые энтузиасты, отказавшиеся бронзоветь вопреки славе и триумфам. Худрук бесславных ублюдков и освободитель Джанго по-прежнему единственный режиссёр, способный снимать бессюжетные сценки из альтернативной реальности так, что им хочется верить больше, чем историческим справочникам. Подражателей у него хватает сейчас, и можно быть уверенным, не переведутся они и в будущем, но Тарантино один такой, и, как сказал бы Пеле, его папа с мамой давно прикрыли производство. В мир кино Квентин пришёл однажды и продолжается этот эпохальный миг на наших глазах.