Писать по той теме, на которую прежде уже было написано великое множество научных и художественных произведений, с одной стороны, может быть очень легко, а с другой, невероятно трудно. Поскольку у потенциального автора есть доступ ко множеству различных источников, из которых можно позаимствовать из них что-то старое, но при этом ему самому было бы не так-то просто сказать нечто принципиально новое. Поэтому успешность проделанной работы в данном случае можно оценить только с учётом того, какие задачи ставились при её написании.
И вот, митрополит Илларион во введении к первому тому своего шеститомника как раз сообщает нам, какие цели он ставил при написании своей работы. Он утверждает, что данная серия книг ориентирована не столько на убеждённых православных христиан, сколько на разного рода скептически настроенных читателей. К ним относятся как нехристиане, будь то мифологисты, отрицающие само историческое существование Иисуса, или же те, уто признают историчность Иисуса, но отрицают его божественность, так и христиане, воспринимающие евангельские повествования с осторожностью, принимая во вниманию ту критику, которой они подверглись со стороны западных учёных-библеистов 19-20 веков. Поэтому, утверждает митрополит Илларион, его главная задача состоит в том, чтобы провести объективный анализ евангелий, свободный от разного рода спекуляций и домыслов, порождаемых теми или иными идеологическими предпосылками.
Таким образом, автор задаёт определённый тон своему произведению, заявляя, что оно рассчитано на людей, скептически относящихся к евангельским повествованиям, в особенности в той трактовке, которую им даёт православное вероучение. Но если такие люди читают литературу по библеистике, оставаясь при этом скептиками, то из этого можно предположить, что, скорее всего, они действительно знакомы с критическими работами исследователей 19-20 веков. Поэтому, чтобы переубедить данную категорию читателей, им необходимо привести более веские аргументы, нежели те, которые предлагаю секулярные учёные.
Но выполнил ли митрополит Илларион эту работу? По мере прочтения его книги становится ясно, что никоим образом. Так, в параграфе "Интерпретация источников", несмотря на заявленное в предисловии намерение провести анализ свободный от тех или иных идеологических предпосылок, Илларион Алфеев говорит преимущественно об истории толкования евангелий в рамках церковной традиции, игнорируя при этом направления, разработанные учёными-новозаветниками 19-21 веков. Казалось бы, в чём причина такого перекоса? А она, оказывается, очень проста, и открыто сказана в конце параграфа самим Алфеевым, где он пишет, что современные ученые якобы все чаще приходят к осознанию "простой истины", состоящей, конечно же, в том, что текст Евангелия должен рассматриваться только в русле церковной традиции, дабы стать источником живой веры и нравственности. При этом, что характерно, митрополит Илларион не приводит в подтверждение своего тезиса ни одного имени исследователя, который перешёл бы от скептической позиции к признанию авторитета церковной традиции. Равным образом не упоминает он и таких авторитетных западных библеистов, как, например, Барт Эрман или Морис Кейси, которые изначально были убеждёнными христианами, но по мере углубления в предмет исследования стали агностиками или атеистами.
Что же, получается, митрополит обманул своих читателей, обещая им в самом начале беспристрастный разбор, свободный от "спекуляций и домыслов"? Судя по содержанию книги, ответ должен быть скорее да, чем нет, поскольку большая её часть представляет собой пересказ четырёх евангелий, обильно снабжённый комментариями отцов церкви и самого Алфеева. Нехритианские же источники и мнения современных учёных-библеистов на протяжении большей части книги он приводит сравнительно редко, да и то всегда интепретирует их таким образом, чтобы либо подогнать под учение церкви, либо отвергнуть, если они противоречат ему. Так, совершенно анекдотичным вышло у него обоснование обоснование историчности избиения младенцев царём Иродом. С одной стороны, он признаёт, что единственное нехристианское свидетельство о нём, принадлежащее неоплатонику Макробию, могло быть заимствовано им из нехристианских источников, да и к тому же является неточным с исторической точки зрения. Но вместе с тем он тут же он делает вывод, что наличие этого сообщения у Макробия служит, тем не менее, косвенным подтверждением историчности рассказа Матфея об избиении младенцев. Критически настроенного читателя такой вывод не только не убедит, а, напротив, вызовет лишь презрительную усмешку.
Несмотря на заявленное автором значение научных методов изучения Библии, сам он обращается к ним в своей книге очень редко. Все противоречия, встречающиеся в евангелиях, он пытается разрешить, искользуя старые аргументы церковных писателей прежних веков, не внося от себя фактически ничего нового. В связи с этим встаёт закономерный вопрос: "Как же митрополит Илларион надеется убедить скептиков, если по сути не предлагает им ничего, кроме старых отговорок?!" Ответа на этот вопрос в книге найти невозможно, поскольку до статуса научной работы она явно не дотягивает. Автор всего лишь последовательно излагает в вольном стиле жизнеописание Иисуса с уклоном в православную традицию, просто игнорируя при этом большую часть вопросов, которую поставила научная библеистика за последнюю пару веков.
Таким образом, в сухом остатке мы имеем заурядную, преисполненную банальностями книгу о жизни Иисуса, которая может быть кем-то замечена только по причине скудного количества по-настоящему качественных и профессиональных работ по библеистике в современной России. Но для искушённого читателя книга Алфеева фактически не может дать ничего принципиально нового и тем более не способна заставить его пересмотреть свои личные убеждения.