Если сравнить фильм с книгой, то расхождения будут примерно в половину. Если оставить на месте песни, которыми переполнен фильм, то и все 80 процентов. Когда-то я нашел среди громадных стеллажей домашней библиотеки книгу Джона Бойнтона Пристли и с тех пор больше с нею не расставался. Фильм привел меня в щенячий восторг. Прошли годы, я продолжал смотреть "31 июня" и восторги понемногу поутихли. Но это уже сейчас не так и важно.

Помимо занимательной истории попаданца здесь все, о чем только мог мечтать малолетний зритель - рыцари, привидения, драконы. Драконов, правда, не показали, хотя в книге, как минимум, один есть. Пусть это и не дракон, а превращенный в него Диммок. Что меня больше всего радовало, так это то, что он знал собственное название, собственный вид. Что-то типа "гиганский шипоголовый яйцехвостый исполин". Но это логично, потому что многие люди, исключительно изнутри, из собственной оболочки прекрасно знают, что они хорошие или, там, духовные. Это также очевидно для внутрисидящего, как и переполненный мочевой пузырь.

В этом кино поют известными песнями и танцуют известными танцами. По истечении десятков лет лучше всего запомнились песни, образ Кокшенова, оригинального царского слуги, и, конечно же, достославный сэр Генри, победитель Черных Драконов, рыжих Трампов и всяких других чудовищ. Песни, правда, так уже надоели, что не нравятся, а половина из них еще и немелодична. В общем, скажу еще про привидение и буду заканчивать.

Самое очаровательное привидение замка, ее одели в такую обтекаемую одежду, что я все детство провел в тщетных попытках разобрать - что там у нее под накидкой. Не призываю никого этим заниматься, но сколько подобного энтузиазма было в те годы. Мы лазали на высокую кинобудку только для того, чтобы полминуты посмотреть на запретное зрелище в "Битве за Рим". Как потом оказалось, фильм все-таки урезали. Эти подробности въелись в память навечно.

В общем, фильм может быть только прекрасен, потому что снят по Пристли. Как говорил мой папа, что мама особенно прекрасна в танце. Все потому, что вертится вокруг него.