Беглый маг и экстрасенс, ловкий Ваня-молодец вернулся отстаивать честь русской киносказки образца XXI века. Первая эскапада последнего богатыря 2017 года радовала завидной креативностью и смелостью в переосмыслении былинных сюжетов, так что второй требовалось сделать пару уверенных шагов в гору и не свалиться кубарём вниз – в компанию к новогодним комедиям с шуточками за 300. Удалось или «опять двойка» – вопрос дискуссионный, но чего не отнять у «Корня зла», так это масштаба. Возросший двукратно бюджет заметен и в зрелищных рукопашных схватках, и в колоритной внешности Чуда-Юда, и в пути на местном Моби Дике к царству мёртвых. Беда в том, что создатели будто не смогли до конца понять, как лучше разобраться с пролившимся аки золотой дождь богатством и напридумывали на каждый удачный поворот ещё один – как минимум неоднозначный, а как максимум – скверный.

Зачерствевшая физиономия феноменально болтливого Колобка годится для рекламы персонального перфоманса Гарика Харламова, но в детском фильме несуразные зубы и мерзкий язык смотрятся отталкивающе. Другой новичок пасторального приключения, Финист Ясный Сокол – на своём месте, хотя бы как самовлюблённый хвастун, не обделённый талантом разруливать проблемы. Сложностей в фильме сгенерировано на полноценную ватагу отсутствующего дядьки Черномора, только успевай герои от магических зарядов злобной тётки Галины уворачиваться и с заколдованными богатырями мечи скрещивать. Мифическая тёмная сущность, что прописалась в подзаголовке картины, могла бы посрамить нынешних антагонистов усохшей саги «Звёздных войн», но авторы богатырского сабантуя, видимо, пересмотрели накануне «Властелина Колец». Из трилогии Толкина перекочевали и мучительный вояж поборников добра под снегом, и могучая тварь, похожая на залитого удобрениями энта.

Сценарный завиток вокруг связи главгада с Кощеем тянул бы на оправданный, если бы возвратившийся в наш мир старина Бессмертный не оказался таким олухом, страдающим потерей памяти и бесполезным в походе. Опошление великого сказочного смутьяна выглядит очевидным на контрасте с Бабой-Ягой, в роли которой снова божит Елена Яковлева. Константину Лавроненко же в фильме делать нечего, если не считать унизительных ударов по кумполу да произнесения пары реплик для ускорения трансформации хохмача Ивана в полноценного богатыря. Присутствие рядом с исполнителем главной роли Финиста рисковало деклассировать Ванька окончательно, но беседы с отцом Ильёй Муромцем напомнили о том, чем сумел выделиться ещё первый фильм, и что сохранил второй – наказ о моральном взрослении, сопряжённый с уважением к родной земле.

Фильму за правильные слова и недурную актёрскую игру простительны недочёты – как дизайнерские, так и фантазёрские. Глупо, даже с поправкой на общую несерьёзность, звучат разве что заграничные песенки, да и Стас Михайлов с его затёртым хитом вторую часть подряд – это слишком. Мир Белогорья перспективен для раскрытия сам по себе, и у создателей широта русского поля в плане углубления зарождающейся вселенной, помимо десятка уже знакомых декораций. Другое дело, что никакие эффекты не способны исправить отсутствующую мотивацию злодея с двумя приспешницами, а одна из них – бесподобная в первой картине колдунья Варвара – в этот раз так же нужна, как педикюр для Избушки на курьих ножках. Смотреть в тоскливые глаза красавицы Екатерины Вилковой – отдельный вид пытки, и хорошо, что юным зрителям пока не знакомо понятие «выйти из моды».

Кто такой сам Корень зла, что, для чего и к чему – понять затруднительно, предложенная предыстория не отвечает на вопросы из нашего времени, но хотя бы для раскрытия богатырской доблести сгодится, и на том спасибо. Хищные корни вызывают нездоровые ассоциации, и к тому же оттягивают на себя чересчур много внимания, тогда как погоду делают персонажи-люди, а не отрыжка компьютерной графики. Лента благополучно проносится красочной массой, запоминаясь преимущественно криповыми безглазыми богатырями, что нездорово, но срабатывает и как зрелищный аттракцион, и как досуг для всей семьи. Выставленную оригиналом планку удержать не удалось, но пока этот сказочный бедлам на честном слове ещё держится в пределах разумного, и даже приветлив и к случайно заходящим, и к давно знакомым гостям.