Доброго всем времени суток!
Недавно прочла один очень странный рассказ, на который наткнулась совершенно случайно. Автор был мне до сих пор незнаком. Забегая вперед, скажу, что и впредь читать его не собираюсь, хотя теперь знаю, что некоторые считают его супер-пупер-интеллектуалом. Значит, для такого я недостаточно интеллектуальна.
Сюжет рассказа повергает неискушенного читателя в шок, ибо герои, русские дворяне, в день шестнадцатилетия своей дочери Насти... запекают ее в печи и съедают, пригласив на пир гостей. Процесс приготовления и поедания описывается с отвратительными подробностями. Во время пиршества собравшиеся ведут беседы на философские темы, например, обсуждают представления Ницше о морали, ну и тому подобное.
Стиль повествования носит подражательный характер, он, по сути, является грубой пародией на стиль произведений русских классиков девятнадцатого века. Кроме того, в рассказе чувствуется явный (родители и гости занимаются любовью, а точнее, свингом) и неявный сексуальный подтекст.
После прочтения сего опуса я некоторое время находилась в растерянности. Я никак не могла понять, как человеку в своем уме (а предполагать обратное у меня нет оснований) может прийти в голову написать подобное. Прикидывала и так и эдак... И наконец у меня в мозгу сложилась некая картинка.
Много лет тому назад Владимир Сорокин, тогда еще семиклассник Вовочка, сидел на уроке русской литературы. Скорее всего, он был отличником, а может быть, и нет, но вот родную литературу не любил - казалась она ему, как и многим его ровесникам, скучной и бесполезной. Уже были пририсованы рога, усы и сигары к физиономиям Пушкина, Толстого и Чехова в учебнике, делать было совершенно нечего, а несносная Марья Ивановна, женщина бальзаковского возраста с традиционной химией на голове, все бубнила и бубнила про лишних людей, тлетворное влияние и исторические предпосылки. И неожиданно перед мысленным взором Вовочки, затуманенным буйством гормонов, явилась пикантная картина - прогуливающиеся в вишневом саду помещик и помещица.
Парочка вела приличествующую случаю философскую беседу. Речь дяденьки. изобилующая различными "отнюдь", "дескать" и "намедни", лилась легко и плавно. И вдруг совершенно внезапно этот приличный дяденька подскочил, как молодой козлик, к собеседнице сзади, задрал все ее кринолины и...<цензура> "Ах, нет, нет!" - восклицала такая же приличная дамочка (отчего-то у нее было лицо Марьи Ивановны). Но судя по всему, была совсем не против...
Суть процесса Вовочка, в силу юного возраста, понимал не до конца, но картинка его страшно возбуждала. Особенно хорош был контраст между высокодуховной беседой и этакой низменной страстью. Немалую роль во всем этом играла и предполагаемая личность Марьи Ивановны. Училки - они такие! На словах - высокие материи, а на деле - ой-ой-ой...
Прошло много лет, Вовочка вырос и стал модным писателем, но детские грезы не были полностью забыты, напротив, они хранились где-то в глубинах подсознания. Кроме того, у бывшего Вовочки теперь имелся в распоряжении отлично подвешенный язык. Рассудив, что, многократно усилив эффект вышеупомянутого контраста, а также добавив извращенных и шокирующих подробностей, удастся привлечь внимание неискушенной публики, писатель, не брезгующий никакими средствами, так и сделал. И его замысел удался на славу!
Самое забавное, что читатели ломают голову, отыскивая в сем "шедевре" глубокий смысл. Особенно примечательной мне показалась мысль, что данное творение - суть аллегория, показывающая, что родители "съедают" детей своей опекой. Три ха-ха!
Как вы уже поняли, рассказ господина Сорокина к прочтению НЕ рекомендую и ставлю ему заслуженные два балла.
Спасибо за внимание!