Полный вариант данного произведения, конечно, производит совершенно иное впечатление. Понятно, что в таком виде советская печать не могла этот труд выпустить, поскольку эдак можно было подумать, что колония послужила только узаконенным кучкованием для тех же самых воровства, грабежа и т. д., Образ Макаренко и вовсе пострадал, поскольку он здесь заявляет, что был слишком наивен и не знал о преступлениях, творившихся за его спиной. Да у него и вовсе два способа террора - "схватил пистолет и ничего не помню" и "сейчас сам себя застрелю". На этих двух гвоздях (по сути один, двойной) и держится его педагогика в менее эпическом выражении до сих пор, приторговывая формальными ценностями и ненужными знаниями.

Вообще, меня, конечно, убивает, что колония практически сразу же начала представлять советскую власть. Может потому оно и не возмущает никого (один раз протест прозвучал), ибо сие считается нормой. Пришел невесть кто в колонию с улицы, преступник на службе у власти и началось длительное описание его душевных качеств с привлечением исправления. Есть, правда, нюансы. В-первых, советская власть только началась, а воспитанники никого, за редким исключением махновцев, в глаза еще не видели. Слышали, конечно. А альтруизм всегда строился на пока не обманутом сознании, которому еще не только до 37-го года далеко, но даже до 29-го. И места исключительно зажиточные, потом будет еще начало 30-х, когда вспомнят, что такое лебеда и краюшка колонистского хлеба. "Флаги на башнях" у Макаренко в этом отношении куда заковыристее, поскольку именно это время в них и описано.

С другой стороны, если воспринимать эту книгу как художественную литературу, то все намного лучше, хотя она сама не желает ею быть, упрямо не хочет быть лучше. Текст советского варианта я не помню до такой степени, как, скажем, "12 стульев", где могу цитировать наизусть целые абзацы с упоминанием того, что было вырезано. Понятно, то Макаренко с его символами советской власти никогда особого восторга у меня не вызывал, но некоторые фразы настолько бросаются в глаза, что сразу становится ясно - их в советской версии не было. Например, "тогда вымирающее племя интеллигентов, потомство Онегиных, Карамазовых и «Идиотов» будет переведено на еще более дешевый корм и, может быть, незаметно… исчезнет".

Книга написана в форме оправдания, что в данном варианте видно еще лучше. Не стану перечислять всего нового, если кому-то интересно, тот причитает сам. Чтение глазами, конечно, включило бы моего внутреннего зануду, но аудиоверсия имеет свои преимущества. Терпения у меня, конечно, не хватило, поэтому примерно половину книги я прочитал сам, отдавая чтецу те места, которые помню хорошо. Нужно заметить, что чтец читает быстро и качественно, за что ему большое спасибо. Собственно, аудиокниги в последние годы значительно шагнули вперед. Часто можно найти нужную книгу, раньше меня всегда не устраивало или качество, или чтец, или скорость, или звуковой фон. Сэкономил на глазах, и то хорошо.

"Педагогическую поэму" можно рекомендовать в качестве прозрачного художественного чтения на тему истории советской прозы. Педагогам может будет интересна и полная версия.