Первая часть трагической тетралогии о Данаидах «Просительницы» (не сохранились трагедии «Данаиды», «Египтяне» и сатирическая драма «Амимона») Эсхила переведена в советское время Соломоном Константиновичем Аптом. На мой взгляд, перевод не поэтичный. Судить о его соответствии оригинальному тексту на древнегреческом не берусь, так как не знаю. До уровня поэтичности переводов А. С. Пушкина, В. В. Вересаева, В. А. Жуковского, этот переводчик, по моему мнению не дотягивает.

Непоэтичный перевод не звучит, но передает элементы мозаики, составляющие трагедию. Трагедия безусловно является таковой, она есть ужас навязчивого стремления Эгиптиадов (Египтиадов) к собственному вырождению и погибели. И здесь лично у меня перед глазами как факел аналогией вспыхивает «Теогония» Гесиода, где боги, - близкие родственники, порою даже не двоюродные, а родные братья и сестры.

Сначала мелькают вдолбленные в институте в голову шаблонные фразы на латыне, в переводе звучащие как «Что положено Юпитеру, нельзя быку», потом перед глазами возникают и другие ассоциации сопоставимые с основной проблемой трагизма. Это и вырождение в мире богов от подобных фактов совокупления. Пример, - хромота Гефеста. И в такой парадигме измены Зевса начинают восприниматься как то иначе. Мне они начинают представляться как результат осознавания неизбежности деградации от близкородственных браков. И результат здесь, - поколение героев, - полубогов от браков богов и людей катализирует осмысление трагичности происходящего. А потом понимаешь, причины деградации династий фараонов Древнего Египта. А дальше проводишь аналогии образа, в уже нашумевшем цикле ПЛиО Джорджа Мартина в аналогичном вырождении династии Таргариенов.

Может источник зла потомков Зевса катализируется в сестре и жене его Гере? Может правы дочери Даная и это она продолжает охоту на кровь Ио, - матери их. Она стремиться погубить их их же кровью.

В трагедии присутствует и дуализм выбора, и попытка внушения, через лесть, через страх, через совесть. На мой взгляд, хорошо раскрыта тема ухода правителя от ответственности, "спрятаться от нее за референдумом", "спрятаться от нее за законом" (законом места, откуда прибыли чужеземки). Ирония и сарказм зашкаливают, даже можно воспринять как черный юмор древности. Самой главной передаваемой автором эмоцией в поэме тетралогии является страх. Но это разный страх. Это и страхи персонажей, и страхи предстоящих событий, и страхи свершений, и страхи исполнения угроз. Можно данную трагедию назвать трагедией страха надвигающегося, а можно трагедией страха безысходного.

Не смотря на то, что перевод не поэтический присутствует яркая эмоция страха, присутствует и выразительная готовность к смерти, как альтернативе исхода при сюжетной обреченности, присутствует и надежда на лучшее и пафос.

И развязка трагедии хоть и внушает оптимизм, но…нет лучше прочитать в трагедии, чем пытаться передать иносказательно в отзыве. Прочтите и вы несомненно прочувствуете.

В целом рекомендую тем, кому ведомы и близки мораль и нравственность и чужды пороки и их восхваление и героизация, а также тем, кто стоит на позициях не приветствующих близкородственные браки. Здесь древний автор выступает в роли и вашего союзника и глашатая богов. Пусть способ свершения спорный, но выход нашелся достойный.