Фильм снят по мотивам романа Георгия Владимова «Три минуты молчания». Перед написанием романа Владимов целый год проработал на траулере. Режиссер Хлебников решил пойти по его стопам. Вместе со сценаристкой Мещаниновой он решил пару дней поплавать на рыболовном судне, или походить на нем. Как получится.

Но место на корабле было всего одно, поэтому вместо себя они отправили некую Заку Абдрахманову. Которая два недели провела на трейлере. За это время она досконально изучила морское дело, и теперь легко сможет управлять кораблем любого типа от беспилотного до авианесущего, освоила в мельчайших нюансах промышленное рыболовство, что позволяет ей ловить рыбу голыми руками во всех водоемах. Ну а про то, что она теперь прочитает как открытую книгу характер любого моряка и даже его душу, и говорить не нужно. И все это знание оно доходчиво и в двух словах передала режиссеру и сценаристке.

Я обращаю внимание на эти моменты только потому, что чрезвычайно важно понять, что события на судне описываются глазами женщины, впервые, во многом случайно, и очень ненадолго попавшей на корабль. Два стажера Максим и Никита – это художественная трансформация одной Заки, ее аватары. По одному пацану на каждое из двух полушарий ее мозга и/или половинок чего-то еще.

Если не учесть это, то многие события фильма покажутся весьма нелогичными. А так вообще не возникает вопросов, почему стажеры прибывают на корабль за несколько минут до отплытия, почему они часами занимают общий душ к общему неудовольствию, почему глупо улыбаются и дерзят на любое замечание. И почему, наконец, вся команда бросает ловить рыбу, достает ящики водки и жарит шашлыки прямо на палубе сразу после того, как один из стажеров упомянул, что у него ДР.

И именно это я считаю одной из причин, почему в фильме мало традиционного морского юмора в духе "семь якорей мне в..., если..." и практически нет мата. Хотя для этого есть и более глубокие причины.

В сюжете фильма присутствуют трагические и героические нотки, но важнейшим для понимания его смысла моментом является, на мой взгляд, конфликт между стажером Никитой и остальной командой. Режиссер дает ему неубедительное объяснение, мол экипаж проведал, что Никита решил стать моряком не по велению сердца, а просто потому, что не поступил в ВУЗ. И это возмутило всех до глубины души.

Мне думается, что дело немного в другом. На само деле в фильме происходит одно из сражений вечной войны между физиками и лириками. Никита не поступил, но все еще хочет поступать, на физмат. А команда трейлера «Снегирь» состоит исключительно из латентных, но конченых филологов. Говоря об их конченности я не подразумеваю наличия формального высшего образования. Возможно у кого-то из членов экипажа и нет красного диплома в соответствующей области. Но это не мешает ему тонко чувствовать родной язык.

Ментальность пьяных матросов «Снегиря» похоже на состояние духа воспитанниц Смольного института, в котором те прибывали до того, как в Смольный институт зачастили пьяные матросы, разыскивающие там товарища, недавно прибывшего из Германии. Их словарный запас нельзя назвать широким, но зато выбор слов отличается точностью и глубиной. В речи моряков практически отсутствуют грубости, появление в ней пошловатых междометий и присказок свидетельствует о том, что ситуация на корабле близка к критической и/или перед нами не самый положительный герой.

Меня особенно впечатлила короткая, но емкая лекция одного из моряков. В которой он объясняет салаговатому стажеру необходимость правильного использования слова «строп». Любой из услышавших хотя бы ее фрагмент, сразу осознает, что за грамматическим родом слова скрывается пол называемой им вещи. Для правильного обращения со стропами предельно важно понимать, что это не какая-то измочаленная стропа, это вяловатый, но длиннющий строп, который именно поэтому нужно передавать в чужие руки бережно, но решительно.

Творческие люди часто ищут в алкоголе источник вдохновения. Понятно, что состоящая из творческих людей команда корабля будет почти всегда вдребезги пьяной. А команда из пьяных филологов насыщает плавание траулера разнообразными приключениями.

Когда капитан требует, например, закрепить груз из-за приближения 10-балльного шторма, никто не бросается выполнять эту команду. Видимо, сначала, все мысленно ищут оригинальную рифму к слову «закрепить» или размышляют над многозначностью слова «груз». Потом кто-то распознает в полученной от капитана информации важнейшие четыре буквы «пить», кто-то другой быстро переводит баллы в градусы, получается по пол-литра на брата... Соответственно рифмовать сильным крен с ясным хреном уже почти некому.

Язык не ведает границ. Изучающие его филологи естественно тоже. В данном случае неведомые границы представляют собой территориальные воды Норвегии. Если кому-то придется в ближайшие годы общаться с норвежцами, и ему покажется, что собеседники относятся к нему настороженно и даже враждебно, то не нужно сразу винить в этом норвеговскую пропаганду. Которая вещает чудовищные вещи в режиме 24/7. Может быть иноземец просто посмотрел фильм «Снегирь».

В этой ситуации я бы попытался как можно быстрее преобразовать возникшее напряжение в граммы, а лучше сразу в литры. И попытаться объяснить, что фильм снят не про всех нас. Не все мы постоянно напиваемся на работе. Не все из нас любят глупо издеваться над непонимающими русский язык иностранцами. И многие из нас часто соблюдают разные нормы и правила, связанные с техникой безопасности, обращением с открытым огнем и границами соседних государств. И только считанные единицы способны проглотить живых мальков угря. Да и вообще лучше быть спасенным пьяными нарушителями всех правил, чем погибнуть на глазах трезвых любителей соблюдать инструкции.