Иногда задать вопрос бывает гораздо важнее, чем получить ответ.
Главный режиссер театра "Модерн" Юрий Грымов завершает свою сценическую трилогию "Антихрист и Христос", первыми двумя спектаклями которой стали "Петр I" и "Леонардо". Ее третья часть "Иуда?" в отличие от двух предыдущих, где использовалась проза Мережковского и Толстого, была целиком написана драматургом Александром Шишовым. Идея провести зрителей по тернистой дороге от тьмы к свету, что следует из названия трилогии, через становление значимых исторических личностей к самой сущности света - Воскресению Христа, как раз воплотилась в заключительном спектакле.
О самом спектакле говорить необычайно сложно. Как и две первые части, он создан совсем не для развлечения, хотя зрелищность его при этом восхищает! Но постоянные зрители театра "Модерн", к которым я с радостью себя отношу, уже знают, зачем они сюда приходят. Уж никак не за антрепризными прыжками и ужимками, хотя комедии в театре тоже прекрасные. "Иуда?" - спектакль-исследование, или даже, скорее расследование. Выводы, к которым приходят в финале его создатели, поистине ошеломляют. Ты выходишь из зала с перевернутым сознанием, определенно с желанием пойти посмотреть его еще раз повнимательнее и даже, вслед за авторами, углубиться в исторические источники. Иногда во время спектакля меня захлестывала зрелищность происходящего, и я немного отвлекалась от главного. И немудрено, мое эстетическое чувство ликовало и от роскоши костюмов и от мрачной красоты сценографии. Неизменный талантливейший художник "Модерна" Ирэна Белоусова создала из костюмов спектакля визуальный шедевр. У меня периодически возникали живописные видения, напоминающие многочисленные работы гениев Возрождения на религиозные темы с их теплыми тонами в одежде и затемненным фоном, а изысканные орнаменты узбекских икатов вдруг оказались очень подходящими для обитателей древнего Иерусалима. Богдан Щукин настолько канонически выглядит в образе Христа, что при его появлении бегут мурашки.
Александр Борисов - величественный и могущественный вершитель судеб Прокуратор Иудеи Понтий Пилат, восседающий на своем огромном коне, как древнеримская статуя, движимая по сцене чернокожим рабом (Диллон Олойеде).
Прекрасны своей насыщенностью сверкающие одежды первосвященника Каиафы(Алексей Багдасаров) и царя Ирода (Константин Конушкин) и, уж простите за модный термин, "бохо-шик" Марии Магдалины(Марианна Канивец).
И вообще работа художника по костюму просто титаническая, в спектакле задействована практически вся труппа театра, заполняя в финале сцену одной огромной пестрой толпой.
Великолепный Вадим Пинский, он же Исхак - собирательный образ той движущей силы, которая и заставила, по версии создателей спектакля, знакомые всем события предстать именно в том виде, который мы знаем на протяжении тысчелетия.
Что же касается главного вопроса спектакля о виновности Иуды(Лев Смирнов), с этим дело обстоит очень непросто. В самом начале действия на сцене идет своеобразная дискуссия, инициатор которой, некий профессор(все тот же Вадим Пинский) предлагает обстоятельно восстановить ход событий и таким путем выяснить, в самом ли деле Иуда виноват в предательстве и смерти Христа, или его попросту подставили? Ведь, по его словам, все доказательства косвенные, а Иуда, как известно, "мемуаров не оставил". И возникшая следом за этим заявлением острая дискуссия и последующая реконструкция событий, предшествующих смерти Христа, призвана начать со зрителем сложный и глубокий разговор о природе предательства, силы власти и страхе ее потерять, об истинной преданности и жертвенности, о предопределенности, о самых высоких и самых низменных человеческих проявлениях и истинной божественной сущности. Есть в спектакле несколько моментов, когда на наших глазах происходят самые настоящие библейские чудеса. Очень не хочется раскрывать секреты, но если описывать общие ощущения, то они невероятные и довольно противоречивые. Надеюсь, именно такой реакции ожидали создатели спектакля, приглашая зрителей увидеть "как все было на самом деле". И еще, напоследок, совсем немного про эффектную сценографию. Ею Юрий Грымов занимался сам, и его декорации, как всегда, очень символичны. Упомяну лишь об одном символе, если я его правильно поняла: Чем дальше продвигается действие, тем больше на сцене становится огромных камней. Вероятно до нас хотят донести, что пришло время их собирать. Осмыслить увиденное и понять. Призываю к этому каждого, кто увидит спектакль и попытается дать собственный ответ на "?"