Не всегда всё хорошо в нашей жизни. И вот, так сложилось что однажды я чувствовал себя очень плохо: не особо хорошее настроение (чему способствовало зимнее хмурое небо за окном), тревога, периодами перерастающая в панические атаки. Я прошу брата отвести меня в отделение неврозов в нашей психиатрической больницей. Приехав, узнаем от заведующей отделением неврозов что мест на ближайшее время нет. Посмотрев на моё серое и искаженное от переживаний лицо заведующая предлагает такой вариант: меня временно (на неделю) ложат в тяжелое 12 отделение, а через неделю (когда точно освободится хоть одно место в отделении неврозов) меня возвращают в отделение неврозов и начинают лечить. Соглашаюсь, т. к. лучше быть под наблюдением врачей в тяжелом отделении и получать хоть какую то медикаментозную терапию (феназепам+ноотропы), чем мучиться дома 7 дней в ожидании когда появится место в отделении неврозов.

Ну что, вот и мы на пороге 12 отделения. Заранее извиняюсь перед читателями, дальше не будет никаких фото, так как на пороге 12 отделения у меня отобрали все вещи (куртку, шапку, теплые сапоги, бритву, телефон) и поэтому все ужасы 12 отделения останутся только у меня в памяти, на фото мне их не дали зафиксировать.

В общем я разделся, на мне осталась футболка, поверх неё легкий свитер, джинсы, а под ними легкое трико, плюс мне разрешили одеть домашние тапочки, которые мы с братом привезли из дома. В руке у меня болтался тощий пакетик с тюбиком зубной пасты и зубной щеткой (эти вещи мне не пригодились, так как за 7 дней я ни разу не почистил зубы, да и не видел чтобы их кто то из других пациентов чистил). Кроме одежды отобрали также телефон, бритвенный станок, сигареты, зажигалку.

Вход в отделение представляет из себя решетку до потолка, в которой открывается дверь чтобы впустить или выпустить пациента (санитара, врача). Я зашел в эту дверь и решетка за мной захлопнулась. Все наверное видели как выглядят старые советские больницы? Да, так примерно отделение и выглядит - старые облезающие стены, старые деревянные окна (причем кое где стекла окон выбиты и дыра заткнута подушкой). Но это не всё самое отвратительное/страшное. Некоторые места выглядят отдают атмосферой ужастика: облезлые стены помещений, ржавые подтеки на ванной и умывальнике, ржавые краны и батареи. К самым этим местам относится туалет (то ещё место) и ванная комната.

Отделение представляет собой длинный коридор, вдоль которого расставлены кровати пациентов (мест не хватает и поэтому люди лежат даже в коридоре). Также из коридора четыре прохода в палаты (дверей в палатах нет принципиально, как нет дверей в туалете и ванной). Как я уже писал, зеленые стены с облезающей краской, старые (еще советских времен наверное) рамы окон со старыми расхлябанными задвижками. На все отделение лишь одна батарея, и если быть точным даже не одна батарея а одна секция от батареи. Из окон дует холодом, есть дыры, заткнутые подушками. На улице в этот день было -15 градусов. В отделении хорошо если хотя бы 0 градусов было. Холодно неимоверно. Я надел на себя все вещи что у меня были: футболку, теплый свитер, трико, джинсы и двое носков. И всё равно мне очень холодно.

Первоначально меня завели в одну из палат. Палата человек на 20, кровати из за недостатка места стоят буквально впритык (ногу между ними не просунуть). Я лег на свою кровать и стал ждать (в отделении вставать без разрешения нельзя, в туалет и в столовую идут группой и в строго определенные интервалы времени. Под одеяло залазить можно только после отбоя, до отбоя нужно просто лежать на заправленной кровати). Мой сосед слева начал ржать и орать что то нечленораздельное. Подошел медбрат, глянул на него: "Ты чё, обосрался?" - говорит. Сосед встал с кровати, спустил портки (ну так и есть обосрался!). Медбрат позвал санитаров (в отделении нет санитарок и медсестер - все эти должности заняты мужчинами), те повели довольно ухмыляющегося соседа в ванную комнату, подождали пока он помоет испачканную заднюю часть тела (покрикивая на него чтобы поторопился) и привели обратно. Человек ухмыляясь лег обратно на свою кровать. В палате шумновато. Один пациент кроет матом другого (по какой причине непонятно), другой также матом отвечает (нечто тоже не вполне связное).

Мне уже не особо нравится в этой палате, но терплю. Тут заходит медбрат и говорит: пошли, ляжешь в другое место. "Это хорошо" - думаю я (видимо брат подсуетился и дал денег когда меня оформляли в это отделение, поэтому медбрат и озаботился переместить меня в место получше). Показывает новое место. Кровать в коридоре, рядом через две кровати пост медбрата (стол и стул на котором медбратья сменяясь, круглосуточно сидят и наблюдают за порядком в отделении). В коридоре поспокойней чем в палате, и я достаточно близко от поста медбрата, так что новое место лучше.

Как я узнал позже, в отделении круглосуточно горит свет. Освещение не выключается даже ночью. Примерно раз в час разрешают выйти в туалет, покурить и справить нужду. В туалет отпускают не по одному а сразу группой человек в 20. Таким образом, часа за 4 всё отделение побывает в туалете, где можно покурить и справить нужду. Ну вот и очередь идти в туалет той партии из 20 человек к которой отнесли и меня. Заходим в туалет, 20 человек его заполняют полностью. Большая часть курит, так что весь туалет как в тумане. Кто то, не стесняясь толпы справляет большую или малую нужду в дырки в полу. (отхожее место сделано еще по советским стандартам - две металлические пластины на которые ставишь ноги и свисаешь над дыркой в полу). Лично я первое время стеснялся справлять большую нужду в эту дырку. Потом понял что окружающим меня пациентам до меня нет никакого дела (кто то жадно курит - сигареты кстати тут жуткий дефицит и средство расчета - аналог денег, кто то разговаривает) и научился скрепя сердце справлять нужду посреди толпы. Тут меня кстати просветили первым правилом: если тебя просят угостить сигаретой - не угощай, если не знаешь спрашивающего. Дело в том что люди в отделении разные, есть тут и те кто находятся годами, а кто то и всю жизнь. И быть может человек который просит тебя угостить его сигареткой не видел сигарет уже лет 10-15. Человек, дорвавшись до сигареты впервые за 10-15 лет, выкурит её (а после долгого перерыва жадно выкуренная сигарета это большая нагрузка на сердечно сосудистую систему) и ему станет плохо, вплоть до смертельного исхода (это особенно касается истощенных и пожилых пациентов). Медбраты и санитары потом найдут как испортить жизнь тому кто так неосторожно угостил просящего сигаретой.

Основной способ испортить жизнь пациенту - это положить его "на вязки". Это означает что пациента привязывают скрученными в жгут простынями к кровати за руки и за ноги. Привязывают обычно надолго. Скажем, положить на вязки на полгода - это нормальный срок. Также, врач может внести в назначение дополнительные тяжелые успокаивающие средства для пациента на вязках. Так человек более спокойно переносит свою обездвиженность. Ходить в туалет такой пациент будет в утку (ещё докричаться надо чтобы санитар её принес). Кормить его будет с ложечки также санитар. Единственное движение доступное пациенту - это приподнять голову (это нужно делать во время приема пищи, потому что глотать лежа нельзя - можно поперхнуться).

Холодно до зубного стука. Вот мой первый поход в столовую. В столовую идут все, колонной. Для выхода в столовую отпирают железную решетку, закрывающую отделение и мы выходим в смежное помещение. Помещение большое и более менее сносно выглядящее: облезлых стен нет, всё покрашено, чисто. Но зубодробительный холод и тут. Дают суп или кашу. Еда обычно горячая и ешь её пытаясь хоть из еды вобрать в себя немного тепла чтобы согреться. Тут же в столовой хранятся продуктовые передачки (а других передачек тут нет). Если хочешь что то съесть из своей продуктовой передачки (при условии что твои родные тебе передают эти продуктовые передачки), то называешь работнице кухни свою фамилию и она достает с полки твой пакет (пакеты не хранят в холодильнике, поэтому быстропортящиеся продукты не передают) и за столом в столовой можешь съесть всю или часть передачки. То что не доел, складываешь обратно в свой пакет и отдаешь работнице столовой, т. к. проносить за решетку в отделение еду запрещено.

Мне ставят дважды в день большие капельницы по 200 мл с ноотропами (ну нужно же делать вид что чем то меня лечат, пока я нахожусь в этом отделении). Главное тут, сходить по малой нужде перед капельницей (в виде исключения отпускают в туалет вне очереди), вытерпеть саму капельницу (ближе к её окончанию уже сильно хочется в туалет по малой нужде), и после того как из тебя выдернут иглу капельницы тоже надо сходить по малой нужде в туалет (как уже писал, в виде исключения - отпускают).

Вечером мне дают таблетку феназепама. Он меня берет уже слабо (сказывается то что я принимаю его уже более 20 лет), поэтому эта таблетка не гарантия хорошего сна. Вот, наконец в 22:00 отбой. Это значит всем разрешается залезть под одеяло и спать. Ничего не снимая с себя, залезаю под одеяло (средней толщины, особо не согреешься), закручиваюсь в него как кокон. Становится потеплее, но холод проникает и под одеяло и согревшимся себя не чувствуешь. При включенном освещении спать спать непривычно, но это уже мелочи. Забываюсь тревожным сном на несколько часов.

В 4 утра просыпаюсь от жуткого холода и от того что под моей кроватью шуруют шваброй - моют полы. Это одно из самых неприятных местных ощущений - просыпаться в 4 утра (когда самый хороший сон) от леденящего холода от который пробирает до кишок несмотря на одеяло. Как я узнал позже, в 4 утра уборочная команда из пациентов начинает свою работу. Обычно это несколько человек которые моют полы, подметают пыль, что то моют стиральным порошком (что именно не разглядел). Уборочная команда работает не просто так, а за вознаграждение в пачку сигарет на всех. Это достойное вознаграждение, и в уборочную команду берут "по блату", а не всех подряд.
Уборочная команда убирается час-полтора. Многие просыпаются в этот период. Ну а для тех кто не проснулся в 06:00 объявляют подъем. Это значит ты должен аккуратно заправить свою кровать и лечь на заправленную кровать (напомню что вставать и даже просто сидеть на кровати без разрешения нельзя). Кстати после того как ты вынужденно отбросил хлипкое одеяло тебе становиться ещё холоднее. Буквально лежишь на заправленной кровати стучишь зубами и дрожь от холода потряхивает все тело.

Я уже писал что на всё отделение есть лишь одна секция - грубо говоря одна труба отопления. Она находится около поста медбрата. У неё есть одна особенность: видимо по причине дыр и щелей в окнах температуру системе отопления (а она похоже автономная у психушки) подняли до максимума, и эта единственная труба адски горячая. Как мне рассказал пациент с соседней кровати (он на вязках и поэтому не прочь поболтать) об эту батарею уже немалое число людей обварилось. Выглядит это так: в особо сильный холод медбрат разрешает по одному недолго посидеть прижавшись спиной к этой трубе отопления. И если пациент в полуовощном состоянии из за лекарств, то он запросто пропускает тот период когда труба перестает греть, а уже причиняет ожог спине. По этой причине медбрат долго не соглашается пустить меня погреться около трубы отопления. Но мне удается убедить его что я себя контролирую и не нахожусь в овощном состоянии, поэтому он ненадолго пускает меня к трубе. На мне свитер, но батарея секунд за 30 уже начинает жечь спину через свитер. Поэтому греюсь интервальным методом: на 30 сек прижался спиной к батарее, 20 сек отодвинулся, потом опять на 30 сек прижался и т. д. Минут 5 мне дают погреться таким макаром, после чего медбрат командует возвращаться обратно.

В 08:00 завтрак после него дают таблетки. Прием таблеток запоминается тем что каждого проверяют, проглотил ли он таблетки. И еще тем что вода в стаканчике, которой запиваешь таблетки, просто ледяная. Ну и ещё у меня два раза в день - утром и вечером большие капельницы по 200 мл (капаемый препарат - какой то ноотроп, но это особо не имеет значения). На второй день моего пребывания в тяжелом отделении лампа надо мной перегорает. Для сна это небольшой плюс, потому что интенсивность освещения рядом со мной снизилась. Переживаю, как же медбрат сможет воткнуть иглу капельницы в вену в полутьме. Говорю ему что могу сидя на стуле (поближе к следующей горящей лампе) принять капельницу. Медбрат отмахивается от меня и говорит что он хоть в полной темноте наощупь поставит капельницу. Я не особо верю, но он в полутьме легко с первого раза ставит капельницу. Надо же какие мастера бывают, думаю я.

Сегодня я уже немного пообвыкся и начинаю замечать людей, лежащих в коридоре рядом со мной. Слева от меня лежит мужик на вязках. Говорит он на них надолго. Еще левее кровать тоже с мужиком на вязках. Мужик на вид азиатской внешности, но на каком языке он говорит никто не знает. С ним пробовали разговаривать на татарском, на казахском но он никого не понимает. Люди говорят что он его насильно госпитализировали в это отделение и сразу положили на вязки. По каким причинам его положили - неизвестно, как врачи определили что ему место в тяжелом отделении в психушке (не понимая его языка!!!) на вязках - тоже непонятно. Но он тут, его никто не понимает, он никого не понимает и сколько он будет тут лежать на вязках - никто не знает.

Двумя кроватями правее от меня сидит относительно молодой парень (не старше 30). Он слепой. Ему разрешают сидеть, потому что спина и живот у него в ожогах. Он не может лежать (он лежит только ночью, после укола обезбаливающего). Он постоянно плачущим голосом зовет маму. Всё время с 06:00 после подъема до отбоя 22:00. Его крыли матом, орали, угрожали. Ничего не помогает, его болезнь сильнее, он все равно плачущим голосом зовет маму. Я хочу помочь ему и говорю что я тут ненадолго, всего на 7 дней, запомню его фамилию а потом как выйду из психушки попробую найти его маму. Парень не верит мне и несколько раз переспрашивает, а точно ли я найду его маму. Я говорю что, да, попробую найти. Тут мне дают второй полезный совет: прежде чем что то обещать нужно оценить обстановку, поспрашивать местных старожил. Дело в том, рассказывают мне, мама его алкоголичка. Она мало того что пьет, ей абсолютно неинтересно где её сын, и она не планирует его забирать. Неизвестно что парень пережил, как он ослеп, как получил сильные ожоги спины и живота. У него есть ещё одна особенность: он всегда просит добавки (видимо сильно голодал раньше). Ему приносят одну тарелку еды, он её съедает и начинает просить вторую. Получив вторую начинает просить ещё, хотя очевидно что он уже наелся. В туалет его никто не водит, потому что никому это не нужно. На него просто напяливают памперс и он ходит в памперс. После того как он сходит в памперс его сосед начинает орать что опять "этот" обосрался. После этого к нему подходит кто то из уборочной команды (да, очень многие неприятные обязанности тут выполняют не санитары, а кто то из уборочной команды) и снимает с него испорченный памперс, протирает парня влажными салфетками (причем кое как протирает, частенько издеваясь над парнем при этом), протирает места ожогов (спину и живот) каким то дезинфицирующим раствором, и одевает новый памперс. Может я чего то недопонял в этом отделении, но над парнем при утреннем обходе даже врачи издевались при утреннем обходе (я имею в виду исключительно словесные издевки).

После ужина в 18:00, столовую убирают, закрывают кухню, и нас на короткое время - минут на 30, запускают в ту же столовую которая теперь служит в качестве комнаты отдыха. На стене в столовой висит телевизор который пациенты включают. Пациенты этого отделения отличаются от меня (я пациент отделения неврозов). Они агрессивные, у них повышенный физический тонус. Несколько раз в зале столовой между пациентами возникает что то типа потасовки: взаимный обмен ударами ногами. Бьют не в полную силу, в основном лишь обозначая удары. В телевизоре мы смотрели в основном канал МУЗ-ТВ (особое внимание привлекали клипы с откровенно одетыми девушками). Больше ничего местный контингент не интересовало. Долго нас оставлять предоставленными самих себе не рискуют - прошло минут 30 и нас уже загоняют обратно за решетку в отделение.

На следующий день брату удалось выбить свидание со мной. Не знаю, то ли брат так постарался, то ли по правилам этого отделения положены свидания раз в неделю, но свидание разрешили. Меня вывели за решетку отделения и завели в какую маленькую комнату без окон с одним входом. Туда же и брат зашел. В этой комнате для свиданий было ещё холоднее. Брат молча посмотрел на меня и видя как у меня дергаются руки (а они у меня и правда дергались в тот момент) только и спросил: "От холода?" От него, ответил я. Брат всё понял, обнял, сказал "держись" и мы разошлись. Я вернулся в отделение.

Вот так и проходили мои дни. Капельницы, феназепам на ночь, тревожный сон и безжалостное прерывание сна в 04:00 уборочной командой. И вот наконец 7 суток истекли.

Меня вывели за решетку отделения, вернули мой смартфон (как же я по нему соскучился), бритвенный станок. Куртку и теплые сапоги брат увез домой при приеме меня в это отделение. Мне предложили какой то заношенный бушлат (но очень теплый), на ноги я одел свои тапочки. Вот в таком виде в санитар меня повел в отделение неврозов.

И вот я в отделении неврозов. Я в заношенном бушлате и с видом загнанного зверька, прохожу в обычную нормальную комфортную палату отделения неврозов и первым делом ныряю под хорошее теплое одеяло. Так закончилась моя эпопея с 7 дневным пребыванием в тяжелом отделении.

P.S. После 7 дневного пребывания в тяжелом отделении у меня надолго (на полгода кажется) нарушился сон. Нормальный сон вернулся только через полгода.