Оправдания. Как вообще эта штука прокралась в мой список киноожидания? Мелькнуло в ютубовой ленте однажды главное, собственно, достоинство сей синематографической поделки: взгляд актрисы-героини, светящийся улыбкой, иронией и озорством. Подумалось: видимо, и кино будет ироничным, светозарно-весёлым и озорным. Я люблю веселье, обожаю иронию, ну и не очень сильно возражаю против озорства. Вот и внёс в список. А тут рандомайзер очередным образом ткнул, и сел я смотреть (надо сказать, кино вообще стал редко смотреть, всё больше по книгам).
Впечатление. Ну что ж. Иронично. Иронично. Весело?... — Ну так, слегка. Озорно? Озорно. Чего хотел, казалось бы, то и получил. Но, на самом деле, многое смутило. Загну штуки четыре пальцев. Когда матерятся (причём больше других — католический священник) это весело и иронично? — Наверное. Только я не согласен, если именно в этом вся ирония и всё веселье (а я, поди, не сильно погрешу, если предположу, что так оно, в общем-то и есть). Пустота (это второй палец). Пустота сюжета, пустота во внутреннем мире героев (ну ладно, не пустота, — беднота); какие-то они все блёклые — с никчёмными побуждениями, и все как бы сильно-сильно усталые от своей же пустоты. Посреди вот такой пустыни озорной и ироничный, искрящийся взгляд героини, конечно же, особенно контурирует, но я бы засунул эту её живость очей и игривость души куда-нибудь в другую среду. А то выходит: положили хрустальный бокал в лужу, и лежит он там, поблёскивает зачем-то: скучный образ. Но это у меня так про этот фильм.
Третий палец. Отношение к сексу/«любви». Тоже вот какое-то усталое. Над этим также посмеялись преизрядно, как и над матюками. Но смех какой-то... Ленивый как будто, мол, ну над чем мы там ещё про секс не смеялись? Про это?... Да вроде уже смеялись? Нет? — ну давайте пару раз ещё хохотнём.
Четвёртый палец. Пафосное зачем-то сидение/молчание на скамейках. Это вам не свидание Льва Николаевича Мышкина с Аглаей Епанчиной на скамейке. Это гораздо хуже (говоря словами Остапа Ибрагимыча). Почему-то в каждой почти серии героиня садится на скамейку с кем-то из череды невзрачных героев, и они глубокомысленно молчат, периодически коротко и выразительно матерясь в пространство. Если бы их внутренний мир был бы чуть-чуть побогаче, наверное, они что-нибудь сказали. Но в основном они молчат.
Я бы ещё какой-нибудь палец загнул, да лень.
О всё-таки хорошем. Наверное, частый взгляд в камеру и диалог со зрителем — это далеко не нечто новое в синематографе, но здесь в этом фильме это хорошо! Хорошо. Выразительно, добротно. Актриса сама по себе очень хороша. Получилось 12 серий про то, как Пеле виртуозно обводит статуи на поле. Да нет! Актёры другие тоже хорошо играли. Гармонично, не придраться. Но играли они каких-то таких людей... Которые вроде бы живут, а вроде и нет. Перемещаются в пространстве, как призраки, с однообразными мыслями: деньги, секс, любовь, любовь, деньги, деньги, карьера, секс, секс, деньги, любовь?!. — не, не любовь, секс, секс, карьера, красивое платье, флешбек про подругу погибшую по моей вине, секс, любовь?... — не, опять не любовь. Уф-ф-ф... Как я досмотрел, не знаю.