Добрый день дорогие подписчики и читатели Отзовика!

Вот уж действительно, не суди книгу по обложке, а теперь еще — и по названию. Ведь когда я взяла в руки книгу с обворожительным названием «Художник зыбкого мира» авторства Кадзуо Исигуро, то надеялась прочитать историю художника, открывающего миру ведомую только ему красоту. А оказалось всё не так.

Нет, художник в книге был. Именно от его лица и ведется повествование. А вот многие детали оказались для меня полной неожиданностью.

История начинается в октябре 1948 года в Японии. Прошло три года с момента капитуляции Японии в войне и этот факт занимает центральное место в романе. В нем описываются как наполненные энтузиазмом дни до войны, так и печальное время после поражения. Война прошлась по всем персонажам книги и разделила их. Но при чем тут художник?

Главный герой — художник на пенсии Мацуи Оно вспоминает события из прожитой жизни, пытаясь найти им объяснения. Мацуи перескакивает с одного эпизода своей жизни к другому, не считаясь с хронологией. И шаг за шагом читатель узнает, как художник вписал себя в восхваление величия войны и как принимает ношу ответственности за поражение в этой войне.

На первый взгляд Мацуо озабочен самым бытовым вопросом — его дочери Норико уже 26 лет, а она до сиз пор не замужем. И вроде был претендент, и даже брачная договоренность была достигнута, но свадьба так и не состоялась. Всё сорвалось в миг. И Мацуо начинает сомневаться, а нет ли в этом его вины.

Всё дело в том, что молодое поколение японцев после войны стало винить старшее поколение в том, что они развязали войну, которая стоила стольких жертв и принесла столько бед. Конечно, главные бонзы понесли наказание. Генералы, политики и даже бизнесмены, поддержавшие войну, были казнены. Но и осталось и много тех, кто создавал нужную атмосферу. Японцы, конечно, мастера в признании вины и публичном покаянии. Поэтому многие из тех, кто не был официально наказан, сами, чувствуя вину, совершали сэппуку.

И даже несостоявшийся зять говорит Мацуо: «Но порой мне кажется, что еще очень многим у нас следовало покончить с собой и попытаться таким образом заслужить прощения, однако эти люди слишком трусливы, чтобы ответить за свои дела».

Почему же так обижены молодые люди на старшее поколение? После поражения виновных всегда найдут, но не всех. «Где сейчас те, кто посылал таких мальчишек, как Кэндзи, храбро встречать свою смерть? А ведь эти люди и по сей день живы. И даже отлично преуспевают. И многие — те самые, которые и привели нас к катастрофе, - процветают лучше прежнего, ибо сумели выслужиться перед американцами».

Мацуо начинает задумываться о своем личном вкладе и необходимости принять ответственность. Ведь и он сам сделал карьеру на том, что вопреки желанию своего учителя поменял свой стиль рисования и стал рисовать патриотические плакаты. В своем искусстве Мацуо воспел не только подъем японского духа, но и милитаризм. Должны ли такие люди, как он, нести ответственность, задается вопросом Мацуо?

Должен ли художник, призывающий взять в руки оружие, нести такую же ответственность перед народом, как генерал, который отправляет солдат с этим оружием воевать? Или виноваты лишь те, кто отдает приказы? Где тут эта зыбкая грань?

Как бы в опровержение этого, Мацуо напоминают про господина Нагути, который всего лишь сочинял песни. Но зато какие. Именно с этими песнями молодые ребята шли в бой и умирали. А после войны «он стал думать обо всех тех, кто погиб на войне, и о тех мальчиках, твоих ровесниках, Итиро, которые лишились родителей, и, думая об этом, он, наверное, понял, что песни его оказались ошибкой. И почувствовал, что должен попросить прощения. У всех, кто остался в живых. У маленьких мальчиков, потерявших родителей. И у родителей, потерявших своих сыновей, таких же мальчиков, как ты. И всем этим людям ему хотелось сказать: «Простите меня!» Я думаю, господин Нагути поэтому и убил себя».

Словно кусочки пазла собирается история жизни Мацуо — о том, как он оставил учителя, как поменял свой стиль, как стал воспевать в своих работах новую Японию и подъем патриотического духа, как обошелся со своим любимым учеником, который не поддержал этот патриотический энтузиазм. И выясняется, что совесть Мацуо не так уж и чиста. Из простого художника он дорос до члена Комиссии по культуре Министерства внутренних дел и официального советника Комитета по борьбе с антипатриотической деятельностью. И возможно, у молодого поколения есть что спросить с таких людей, как Мацуо. А ведь он хоть и понес потери в войне, но остался при своем имуществе и положении. Когда многие потеряли дома из-за этой ужасной войны, он, призывавший всех на подъем, сохранил свой прекрасный дом.

Свою совесть Мацуо и ему подобные оправдывают очень просто: «Ведь тогда мы действовали во имя того, во что свято верили, и отдавали этому все свои силы. Вот только выяснилось под конец, то люди-то мы самые обыкновенные, не слишком проницательные». Лишь делали то, во что свято верили. Какое распространенное опрадание зла. А чем такая логика отличается от позиции Адольфа Эйхмана, тоже свято верившего в то, что он делал?

Повествование, как уже сказано, ведется от первого лица — мысли и суждения Мацуо, естественно, субъективны. Его роль кажется ему незначительной, а сам он и так лишился в войне жены и сына, поэтому вроде как вместе со всеми потерями искупил вину. Но все равно он, как говорится, под занавес проговаривает, как поступил с лучшим своим учеником и тут точно понимаешь, что от такого точно не отмыться. И ведь пошел он к этому ученику потом только из-за того, чтобы не сорвалась свадьба его дочери.

В книге очень мастерски описан быт Японии до и после войны. Как менялись районы и городская застройка, как война изменила вкусы и настроения японцев. И как они стали восхвалять все американское.

Описано мастерски, спору нет. И взгляды таких людей, как Мацуо, описаны с психологической глубиной и поражающей достоверностью. Какое у писателя получилось деликатное осуждение без прямого обвинения. Снимаю шляпу.

Естественно, мне стало интересно, когда Исигуро написал свой роман. Выяснилось, что «Художник зыбкого мира» написан в 1986 году. Спустя три года, как сам Исигуро получил британское подданство. Ведь родители Исигуро переехали в Англию, когда Кадзуо было всего пять лет. И всю свою жизнь Исигуро прожил именно там. Как замечательно, подумала я. Как легко бичивать прошлое своего народа, которому не был даже свидетелем, комфортно обосновавшись в Великобритании.

Вот такие вот не слишком радостные мысли подарила мне книга с таким дивным названием - «Художник зыбкого мира». Так а причем тут зыбкий мир? В романе этот образ подробно объяснен. Зыбкий мир — это мир ночных удовольствий, развлечений и выпивки. И учитель молодого Мацуо потратил целую жизнь, чтобы воспеть этот зыбкий мир, для чего постоянно пропадал в «веселом квартале» в обществе падших женщин. Потому что «самая изысканная, самая хрупкая красота, которую художник может только надеяться уловить, расцветает как раз в таких вот чайных домиках с наступлением темнота». Но Мацуо показалось, что такая красота не достойна воспевания, поэтому он ушел от учителя и стал восхвалять патриотический подъем, чтобы потом сомневаться в том, на что он потратил свою жизнь.

«Художник зыбкого мира» оказался совершенно не той историей, которую я ожидала прочитать. Но текст увлек меня с самого начала, и всю книгу я проглотила за несколько дней. Как собственно и сам Кадзуо Исигуро, выводов и морали озвучивать не буду, но книгу порекомендую всем.