Дебютный роман Ирвина Уэлша, получивший в нашей стране название "На игле", открывает читателям авторскую вселенную, в которой происходит действие половины уэлшевских произведений - это Шотландия 80-начала 2000х, с её портовыми городками, безработицей и наркоманией. Это тот мир, которому самому Уэлшу знаком не по наслышке: фактически он - Марк Рентон, удачливый наркоша, который сумел не только не откинуться от передоза, но даже не подцепить вич-инфекцию, в то время, как большинство его друзей и знакомых были уже обречены. Днище общества, человеческая деградация, полное наплевательство на свою жизнь и будущее - именно это стремительно вываливается с каждой страницы книги, тем не менее, "На игле" был и есть текстом для литературных эстетов (и, конечно, бунтующих подростков), а не упоротых торчков: кому окно в незнакомый мир, кому аллегорическое воспоминание о бурной молодости (речь об образе жизни в целом, а не ширеве), кому "наркоманский дискурс" для написания курсовой, почему только "Трейнспоттинг" не оказывается в руках читателя.

По сути книга представляет собой цикл рассказов, скреплённых двумя способами: тематически (наркомания и вич-инфекция, которая долгое время считалась спутником исключительно геев и экономящих на шприцах) и героями (есть центральная группа персонажей и есть те, кто от неё отпучковывается). Центральный персонаж - Марк Рентон, как бы точка, от которой отходит множество лучей к другим героям произведения: большая часть историй рассказано от его имени, но при этом, есть в тексте и новеллы, "голосами" которых являются персонажи, не появляющиеся в других главах, либо только упоминающиеся (кузина Марка, Дэви, шапочно знакомый с Марком через Томми). Все истории расположены без учёта хронологической последовательности, очевидно лишь то, что завершающая глава действительно является последней, всё остальное можно отследить либо по тому, где относительно происходящих событий находится тюремное заключение Денни и рождение сына Джун, но особого смысла в этом и нет, Уэлш от линейного повествования отходит намеренно и это не менее важный приём, чем то, что он проделывает с текстом. Вот все выше обозначенное действительно стоит держать в голове, берясь за роман, в отличие от фраз о том, как много на его страницах мата, мерзости и непонятного текста - ни больше и ни меньше, чем в большинстве других уэлшевских произведений (за вычетом пьес).

"На игле" - это демонстрация определённой человеческой философии "прожигания жизни", когда "после нас хоть потоп": нельзя сказать, что герои инертно плывут по течению, тот самый знаменитый монолог Рентона "Выбери жизнь..." - он именно о том, что каждую секунду приходится делать выбор, этот выбор заложен в каждое действие и их выбор - это своеобразное саморазрушение, попытка избавиться от монотонности жизни любой ценой (поэтому можно и без ноги, и на тюремной скамье не терять присутствие духа). Нельзя в один прекрасный момент проснуться и понять, что всё вокруг - это не то, чего ты хотел, нечто навязанное, потому что даже отказ от выбора - тоже выбор, выбор раз за разом перекладывать ответственность за решение на кого-то другого. Всё, что совершают на страницах романа Рентон и Ко хоть, может быть, и кажется, каким-то сумасбродством, на самом деле вполне поддаётся той самой философии, по которой они и живут, поэтому и кружки людям в голову летят, и просыпаться приходится в одной кровати со старым итальяшкой. Их главный выбор - отсутствие будущего, о нём ни на секунду не задумываются, как будто его на полном серьёзе просто не может быть в их жизни. Перефразируя Достоевского: "если будущего нет, то всё дозволено".

Уэлш на пару лет обогнал в своём творчестве Паланика и Коупленда, то, за что хвалят этих двоих, из-под его пера вышло чуть раньше: и слепок поколения Икс, которое вместо Пепси выбирает другие штуки, и месть обществу потребления (героиня "На игле", работающая официанткой, обходится с заказанной едой не менее отвратительно, чем члены проекта "Разгром". Его герои куда более реальны, чем Патрик Бэйтман Брета Истона Эллиса: и сейчас, и раньше, куда больше шансов встретить скучающих наркоманов и отвязных пацанят в Адике, веселящихся с помощью драк в тёмном переулке, чем белого воротничка с топориком. Можно откинуть тему с наркотиками, и поймёте, что многие характеры довольно узнаваемы, чуть убавьте гиперболу (а иногда даже этого делать не нужно), и вот вам ловелас Саймон, простой, как три копейки, туповатый Денни, импульсивно-агрессивный Франко и так далее. Все герои связаны друг с другом не только общим детством и увлечениями, но и абсолютно корыстными бытовыми мотивами: секс, наркотики, защита и покровительство и так далее. Им всем друг от друга что-то нужно, они тоже часть общества потребления, и в том числе потребляют друг друга, как спонсоров, как доноров, в общем, обходятся как паразит с жертвой. Ирвин Уэлш делает так, что мотивировка героев для читателя становится полностью понятной: если после одноимённого фильма ещё могут быть вопросы, например, к тому, почему же Диана связалась с Рентоном, то книга делает всё это кристально чистым, в итоге конец кажется более, чем закономерным.

Ещё одна интересная особенность "На игле" - это работа Уэлша со стилистикой текста. В каждой главке - свой повествователь, и самое занятно, что через энное количество страниц читатель без труда узнаёт, к кому в этот раз "попал микрофон", до того, как начнут всплывать имена. Текст - настоящее многоголосье, "15 минут славы" достаются и Джону Свону, и Келли, и Саймону, и многим другим, с помощью этого, во-первых, можно утвердиться в некой общей ценностной парадигме всех изображённых героев, во-вторых, дополнить образ каждого не только оценкой изнутри, но и со стороны. Единственный нюанс: сейчас жаргонизмы, которые используют герои, кажутся какими-то нелепо-устаревшими, будто отец мальчика-подростка пытается выпендриться перед его друзьями, и начинает говорить на молодёжном сленге, который был актуален во времена его молодости. Понятно, что речь идёт о 80х, написан текст в 90е, а переведён в 2000е, но всё ж таки это ощущение порой отбрасывало свою тень.

У многих писателей, которых принято относить к контркультурной прозе, есть одна проблема: очень уж любят они шок ради шока, грязь ради грязи, мат ради мата и всё остальное, многие начинали как "бунтари", а заканчивали штамповщиками "шокирующих романов", пишущих за чашечкой чая левой пяткой о каком-нибудь изнасиловании разбитой бутылкой. В случае конкретно этого романа Уэлша такого нет, вполне понятно, почему мы имеем то, что имеем, единственное, что в данном случае можно ставить под вопрос - вставная новелла о Дэви, которая и сама по себе выглядит как чужеродный элемент.

P.S. Не пытайтесь искать бумажный вариант, в последний раз книга издавалась в 2004 и буквально через год её уже было нереально купить. На данный момент помимо последнего переведённого романа, издаются только "Клей" и "Альковые секреты шеф-поваров", частично остальное есть в старых изданиях на складах, вот такая пичалька, но будем надеяться на лучшее.