Ой, друзья мои, стыдно-то как! Прочитала книгу писателя с мировой известностью, знаменитую, с восторженными рецензиями и отзывами в сети - и не поняла ни бельмеса. И теперь тою перед дилеммой: то ли мне подыграть, чтобы умной казаться, по крайней мере не дурнее остальных, то ли помнить, что моему возрасту вообще-то должна быть присуща некоторая самодостаточность.

Вру, конечно. На самом деле я для себя уже все решила: пойду по второму пути, выскажусь как чувствую. Но кинут понимающие люди тапком - от меня не убудет. А им, глядишь, и полегчает.

О том, что "японцы - народ себе на уме" во времена моей юности говорили вне применения к японцам. Так мы вообще в принципе выражали свое отношение к чему-то малопонятному, но безвредному и в какой-то степени даже забавному. А тут - поди ж ты, семантика с этимологией срослись, грех молодость не вспомнить. Мураками для меня долго неизведанным миром оставался. Наверное, был смысл ему и дальше оставаться для меня "на слуху", а так одной загадкой стало меньше, одним разочарованием больше.

Хотя, судя по тому, насколько положительно, но все же по-разному прочитавшие воспринимают сюжет "Спутника", его персонажей, затронутые темы, можно судить, что книга все же неоднозначна. И это правильно: когда ты, не будучи филологом, редактором и иже с ними, ищешь смысл в метафорическом тексте, то в первую очередь опираешься не на литературные тенденции, не на личность писателя, а на свой жизненный опыт. Конечно же, я прочла несколько отзывов о "Спутнике" прямо здесь, на Отзовике, чтобы уж совсем дурой не выглядеть в своем. То, на что реагировали читатели, меня почему-то не тронуло, даже скорее проскочило мимо. Однополая любовь? Да какая там любовь, название одно. Скорее, щенячья потребность быть любимым - вне зависимости от пола, в более общем смысле. Муки писательского труда? А для меня от и до графомания (я не о Мураками, я о Сумирэ).

Знаете, что я увидела? Жуткое, тотальное одиночество - наверное, потому, что мне в жизни очень не хватает уединения. Человеческую неприкаянность без привязки к полу, возрасту и социальному статусу, невостребованность, ненужность, незаметность. Легкость, с которой можно заблудиться и пропасть без следа - не только для себя, но и для окружающих. Простота, с которой можно свихнуться, и жить потом, зная, что на самом деле ты больше не цельная личность, что вторая часть тебя, воплощающая что-то запретное, где-то ходит, живет самостоятельной жизнью.

Мне действительно гораздо легче воспринимать этот метафоричный, по-японски ускользающий смысл именно таким образом, потому что если Мураками вдруг заявит о том, что книга его реалистична, то я "начну терзаться" рядом вопросов - о шизофрении в периоде ремиссии, об убийстве Сумирэ ( и вообще - почему полиция так легко отпустила главного подозреваемого - кто ее последним видел в живых? Вот его трясти и надо), о том, на кой понадобилось Мюу вызывать единственного мужчину среди персонажей на остров и чегой-то там ему рассказывать. Я должна буду докопаться до смысла "снов Веры Палны", думать о взаимоотношении отцов и детей, а тут вроде бы метафора - она и есть метафора, и думай про нее что хошь.

По сути, остается один вопрос - о спутнике, о том, как часто им становится нечто (даже не некто) нематериальное, отравляющее, заставляющее вечно чего-то ждать, вдоволь насыщающее тревожностью. Нет, я все же не умею думать такими категориями, для "здесь и сейчас" Мураками совершенно не подходит.
Теперь сто раз подумаю, прежде чем взяться за какую-нибудь еще его вещь: уж больно орбиты у нас с ним разные, в качестве спутников друг другу не подходят.
Однако, это не повод не рекомендовать книгу: я и Чехова, знаете ли, не жалую. Так что я пискну свое ни к чему вас не обязывающее "одобрям", а вы сами смотрите.