Добрый день, дорогие друзья! Сегодня я принесла Вам свои впечатления, свой восторг от произведения Маркуса Зусака «Книжный вор». Тема тяжелая, описана мрачно, и описана так, что очень цепляет за душу. О девочке по имени Лизель, которая любила читать и воровала книги. Почему тогда вор, а не воровка? Возможно, издержки перевода. Хотя, насколько я знаю, всегда и во всех изданиях название звучит одинаково. Мне достался перевод Н. Мезина. Огромное ему спасибо, ниже Вы увидите некоторые цитаты текста, обалдеете! И это заслуга переводчика в том числе. И кстати, совершенно не важно вор или воровка, потому что не воровство книг является осью повествования. Девочка могла иметь любое другое хобби, собирать фантики или плевать в лужи, произведение от этого бы не сильно изменилось. Главное здесь, ее взросление, ее взаимоотношения с родителями и с другом. Ее потрясающий Папа. Ее удивительная Мама, грубая, но с огромным сердцем, иначе как бы в него на ходу, с разбега и без оглядки смог заскочить еврей? Руди, отчаянный, вечно голодный и весь ее до кончиков волос.

Произведение мне чрезвычайно понравилось и однозначно занимает почетное место среди любимейших. И я от всей души рекомендую его и Вам. И для этого есть три причины:

- Во-первых, написано оно от первого лица. Я почему-то люблю, когда повествование ведется от первого лица. А «Книжный вор» не просто от первого лица, а от имени … Смерти! Такое я увидела впервые. Есть такая профессия. Не бойтесь, он (а это именно он, а не она) не душегуб какой-нибудь, не убийца. Он души лишь аккуратненько из тел вынимает и бережно к порогу вечности доставляет. Он-то и рассказывает нам о судьбе одной девочки, которая почему-то запала ему душу. Если у Смерти есть душа, так сказать. Что-то подобное душе у него есть, хотя о себе он почти ничего не рассказал. Время такое, работы видимо не видимо, война, некогда ему о себе. Все думают, что война лучший друг смерти? Он говорит, что война это злой начальник, который наваливает непомерное количество работы, не благодарит за сделанное, а требует сделать еще больше.

- Во-вторых, в книге показана жизнь небольшого немецкого городка в годы второй мировой войны. Мы, русские люди, много читали о горестях нашего народа в то страшное время, а фашисты виделись такими … фашистами. Зусак дает возможность заглянуть по ту сторону занавеса. Здесь мы видим, что простые люди в Германии терпели все те же беды, что и у нас. У нас НКВД приходило среди ночи, забирало буржуев, у них НСДАП забирало коммунистов и укрывателей евреев. У них тоже были продуктовые карточки, безработица и голод. Они тоже во время бомбежек боялись и молились Богу. Они тоже ненавидели фюрера.

А дети жили изо всех сил, росли, тянулись к солнцу, и умели радоваться.

Маркус Зусака современный австралийский писатель. Но его родители пережили войну в маленьком немецком городке и много рассказывали ему о нацистской Германии, о бомбежках, о преследовании евреев.

- В-третьих, зусаковский слог. Это вообще нечто невероятное! Он пишет так, что его слог можно почувствовать, можно потрогать сердцем, согнуться под его тяжестью, лизнуть … Слова реально чувствуешь во рту, полон рот этих его слов. Я его метафоры читала, перечитывала до тех пор, пока они не переполняли меня.

Приведу Вам несколько цитат: «Окружающий воздух был прелестно, роскошно, тошнотворно холоден, не говоря уж о бетонной ломоте воды, сгущавшейся от его пальцев до бедер».

«С самого начала еврей торчал у вас из кармана. Он размазан у вас по лацкану, и уже в ту секунду, когда бросаете кости, знаете, что будет семерка – то самое, что как-то может вам навредить. Кубик падает, семерка смотрит вам в оба глаза, чудесная и мерзкая, и вы отворачиваетесь, а она устраивается поудобнее».

«Воздух как пластмасса, горизонт как застывающий клей. Это небо изготовлено людьми, проткнутое и потекшее, и в нем – мягкие тучи угольного цвета, бьющиеся, как черные сердца».

Такое вот осязаемое ощущение слов, как я когда-то читала, бывает у аутистов. У них все абстрактные слова имеют цвет и запах. Погуглила, глянула на Маркуса Зусака, а он такой прелестный, улыбчивый, харизматичный парень оказался! Муж, отец и серфингист. Не аутист, а обыкновенный талантище!

И еще Маркус оказался литературным хулиганом. Взял и в середине книги сказал конец. И ведь не случайно. Посмеялся над нами, читателями. Так и написал нам Смерть: «Ну да, я грубый. Испортил концовку не только всей истории, но и этой ее части. Преподнес вам два события заранее, потому что нет мне особолго интереса нагнетать загадочность».

И из-за этого спойлера я рыдала над книгой намного дольше, чем должна была. В книге еще не наступили события, от которых пора рыдать, до них еще куча страниц, а я, читая, как у них все хорошо, уже рыдала. И чем меньше страниц до конца, тем сильнее водопад из глаз.

А вот еще одна фишка автора - постоянно встречающиеся заметки Смерти о чем-то человеческом, об их словах ли, о делах ли, так сказать "для себя", где Смерть поясняет что-то себе - мне не понравилась. Эти заметки сбивали меня с настроя. Эти заметки местами не совсем понятны. Ну а как иначе, кто поймет, что у Смерти на уме? Потом я эти заметки научилась проскакивать.