Ярким примером правды нынешней и правды вообще в настоящее время является интернет, здесь каждый может всегда найти себе правду по вкусу. Вряд ли Грибоедов стал бы видеоблогером, но где нибудь, на тематических форумах, выступал бы со всей силой своего правдолюбия. Но о своей бессмертной поэме упоминать было бы чревато, так как есть реальный риск нарваться на миллионы дислайков от школьников. Вот где она, настоящая из правд.

Тогда, в своем начале девятнадцатого века, ему, конечно, было сложнее, а может и наоборот, проще. Он бы все равно никогда не набрался смелости, чтобы опубликовать "Горе от ума". Задача любого поэта - это вовремя двинуть кони (где-то встречал прекрасное определение "смерть как литературный прием"), но все же необходимо было в те годы хоть что-то перед смертью успеть опубликовать. 30 годами раньше, когда Грибоедов написал свою бессмертную поэму (на работе писал, в посольстве, пожилой уже был. Это для нас с вами 30 лет - еще молодость, а Грибоедов был из молодых гениев, которых с малолетства берут в университет. Были такие у нас в МГУ, ужасно это, так детей насиловать) в Голландии был написан "Монах". Тоже работником консульства, чего от скуки не сделаешь.

В моем понимании, классика потому ею и называется, ибо несет собой нечто вечное или хотя бы актуальное сейчас. Ценность правды. о которой вещает "Горе от ума", не ставится под сомнения, но, к сожалению, мы никак ее не сможем определить. Разглагольствования на тему истины обычно ведутся где-нибудь на бульваре, где тебя снова пытаются завербовать свидетели иеговы, потому и истина переливчата и многолика. Что же касается истины, которую всегда нужно сверять с реальностью, то она не выдерживает критики даже на страницах "Горе от ума", чего уж там говорить о чем-то большем. Поэма пестрит крылатыми фразами и выражениями, что навсегда вошли в любую жизнь. Мое любимое "ну как не порадеть родному человечку". Стих, кстати, порою белый.

Любовная линия, совершенно нелепая и лишняя в "Горе от ума", мне видится не только тем, что автор хотел лишний раз выделить Чацкого на фоне неумных мещанок и придать ему облик человека, способного на человеческое же чувство. Здесь, как мне кажется, фактор сугубо психологический. Грибоедов изобразил Чацкого слишком достоверно (как еще мог это сделать правдокопатель, да и не поверит никто, если исказить) и эта его нервная дрожь должна была быть списана на любовь. Думаю, что реально к любви она не имеет никакого отношения, Чацкий просто боялся людей. Его теории хорошо развивать где-нибудь на чердаке, в уединении, а, даже в приличном обществе, мало ли какая плюха может прилететь откуда-нибудь. В этом, собственно, и есть извечная проблема - у кого есть мысли, тем никогда не достанет смелости. И наоборот.