Книга "Мальвиль" французского автора Робера Мерль относится к жанру апокалипсического романа.

Для меня эта книга четко делится пополам. Первая половина написана Робером-человеком, вторая - Робером-французом.

Первая половина произведения - это собственно сам апокалипсис, люди во время апокалипсиса и начало/продолжение жизни после апокалипсиса.
Честно говоря, меня очень сильно впечатлило описание апокалипсиса. Не кровищей и толпами зомби, катастрофами и прочим, а именно ожиданием и непониманием. Ужас людей в романе неявный, но осязаемый. Вот уж действительно ужас без конца страшнее, чем ужасный конец.
Автор решил добавить неразрешимый в первой части книги момент, который погружает читателя в уныние, что в романе повествование ведется скорее всего о последних из рода человеческого без надежды на возрождение. Первая часть насквозь пронизана ощущением конца, люди всё же не жильцы в конечном итоге. Продукты закончатся, детей не будет. Это конец.

Вторая часть очень похожа на выверты хэппи энда в высокобюджетных картинах. Выверты, похожие на шитье белыми нитками на канве повествования, ну а швеями, как правило, выступают продюсеры. Не всегда, но часто интересная идея с трагической концовкой, которая призвана усилить впечатление и, можно сказать, привести зрителя к катарсису в лучших традициях древнегреческого театра, безжалостно переделывается или вообще выкидывается.
Например, это "Матрица", в интернете встречается текст о том, что сценаристами планировался другой финал. Финал, в котором города Зенон не существовало никогда на материальном плане из-за разрухи на Земле, а все происходящее с Нео было опять же в Матрице. Сама Матрица была воссоздана заново, но с учетом фактора любви. Снятую же концовку о невнятном и непонятном хэппи энде я не буду пересказывать.
Или фильм "Я - робот"? Нужно знать, что для Америки, где судами разрешается большинство конфликтов, а создание прецедента чуть ли не преступление, признание убийства человека роботом означает признание его субъектом права, гражданином государства. А это совсем другая картина, право в нынешнем понимание усложнится в разы, поскольку всё же живое существо и механическое объективно не равны. В результате же опять - спасение всех и вся главным героем, за которым идет робот просто потому, что герой человек.

Возвращаясь к Мальвилю, вторая часть мне лично напомнила жизнь самих французов: еда, женщины, общение (была во Франции в гостях и наблюдала, так сказать, изнутри жизнь французов). Да, автор сделал вираж и нашел выход из трагического положения, но всё же вторая часть слабее, намного слабее первой. Вроде бы и хэппи энд в общем смысле. Кстати, сильно морщилась от описания и допущения "свального греха". Всё думалось, что автор не знаком с генетикой. При беспорядочных связях вероятность инбридинга повышается в разы. Логичнее было бы как раз вести отдельные семьи, потомки из которых будут вступать в брак с детьми только из другой семьи, раз уж апокалипсис на дворе.

Прочитать стоит, всё же это достаточно сильный по воздействию постапокалиптический роман.