Всем здравствуйте.
Хотелось бы с вами поделиться мнением по поводу нового фильма "Юморист".

«Юморист» — это дебютная режиссёрская работа одного из самых противоречивых и зазнавшихся сценаристов нашего времени — Миши Идова.

Из более известных планов в его фильмографии красуются «Дуxless 2» Романа Прыгунова и прошлогоднее «Лето» Кирилла Серебренникова. И в случае если с фильмом Прыгунова всё и например всем давным-давно ведомо, то вот «Лето» — уникально в собственной противоречивости.

Сценарий Идова неприкрыто ужасен, все то не плохое, собственно что в нём есть, награда Серебренникова, чья режиссура и работа на камере, актёрами и живописцами презентовала публике раз из наилучших, в техническом проекте, российских неиндустриальных кинокартин последних лет. Впрочем, Идов отправился в свободное купание, в котором его сценарий потускнел шанс на сильную режиссуру.

И в случае если быть добросовестными, на работу Идова никто бы и не направил настолько пристальное забота, в случае если бы не функциональная закупка рекламы.

В целом ситуация ординарна и ведает об обласканном посетителями и госслужащими юмористе Борисе Аркадьеве, которому, впрочем, не достаточно популярности. Ему надо чего-то наибольшего, чего-то, что, вполне вероятно, сейчас пихает звездного неба Голливуда и удачных артистов к алкоголизму, наркомании, самоубийству. В случае с Аркадьевым это, на мой взор, не лишь только влечение высказаться, пахнуть с экрана строгую истину.

Нет, приглядитесь. Его сатира — это вожделение устроить слушателям больно. Лишь только в различие от нынешних стендап-комиков, получающих от унижения людей некое садистское наслаждение, твердой юмор Аркадьева — отблеск его внутренней боли, одиночества, невозможности отыскать приятеля, цинизма находящегося вокруг мира, лицемерия властей, неудовлетворенности.

Цензура — довольно доскональная и скользкая содержание, с которой, увы, Идов не одолел. Вспоминая прошлогоднего «Довлатова» Алексея Германа мл., представляющий собой не элементарно биографическую драму, а как раз выражение на тему такого, как цензура убивает величавых, делается заметна колоссальная разница меж качеством выполнения двух различных картин.

У «Юмориста» трагедия высосана из пальца. Да, в кинофильме показано, собственно что фирменная шуточка Бориса Аркадьевича на тему обезьянку — это сатира над Лениным, но по причине цензуры упоминание Владимира Ильича было вырезано, от чего шуточка потеряла личный шарм, но всё еще осталась способной вызвать улыбка у народа. Вот лишь только в отличие от Сергея Довлатова, Борис Аркадьевич в своём кинофильме не мучается от цензуры.

Пока же Довлатов по причине цензуры не имел возможность отыскать работу, не имел возможность прокормить себя и семью, не имел возможность устроить что-нибудь важное и не имел способности реализовываться, у Бориса Аркадьевича уже есть всё, собственно что надо.

Печальный "Юморист" со собственной меланхоличной рефлексией никоим образом не считается комедией, не обращая внимания на бесспорное заглавие и всегда шутящего героя. Не абсолютно плоский и гладкий, но со своей точки зрения очаровательный. Практически как «Довлатов» атмосферно имеющий место в духе собственного времени, по-человечески беспорочный и понятный. Данная ситуация более отдаёт духом трагизма — катастрофы души и времени.

Аркадьеву, дабы существовать отлично, приходится поприсутствовать между большущих чинов, коим, в общем-то, и дела нет до шуток, барыни и супруги их кривотолков стремятся. В данном мире, устанавливающем цензуру, безмятежно станут готовы перейти сквозь мертвое тело, дабы взять в долг удачное пространство. И как в этом мире быть ощущению юмора?

Не изумляется всему происходящему ни посетитель, ни герой. Юмор, собственно что обязан обличать пороки, помогать биться с ними путём высмеивания, есть в что мире только в рамках, открываться которые начинают лишь только стоимостью различных судеб, решивших вырваться в космос. На случае Аркадьева просто видать, как иронизируют люд до тех пор, пока же не заденет за живое и ненавистное.

Похохотать над еще одним кратковременным главой государства — да с наслаждением, лишь только до Ильича не доходите, здесь уже отношение святое. А уж комедии оскорблений в российской бане очевидно не пространство.

А быть имеет возможность, на самом деле, ничего и не поменяется. «Юморист» не даст практически никаких прямых ответов. В том числе и через большое количество лет монолог на тему обезьянку станет еще драгоценен, а цензура станет еще, пускай и не например очевидно, поприсутствуешь и ограничивать.

«Юморист» тут, не обращая внимания на своё русское обрамление, отдаёт самой собственно что ни на есть нашим временем. Затягивание гаек специальность эта же значимая, как и юморист, и 2-ые поприсутствуешь без тех, кто увлекается первым, имеет возможность и желали бы, да никоим образом не выходит. Дебют у Идова получился очевидно занимательный.

В случае если не столько в беседе о цензуре — Аркадьев не крепко выступает бойцом напротив оной, сколько в рассуждении о свободе в целом, где юмор выступает только одним из средств её реализации. Он же, вправду, как космос — подобный же безграничный, но, в отличие от него, воздуха имеет возможность предоставить побольше.

Предоставить вероятность веять абсолютной грудью. Принципиально же уметь похохотать в необходимый момент. Но, наверное, еще значимее испытывать себя свободным в случае если не на сцене, то уж буквально в душе. Без сего никоим образом.

8 из 10.