Здравствуйте! Сегодня я решил замахнуться, нет не на "Вильяма, понимаете ли, нашего, Шекспира", пускай он упокоится спокойно в Стартфорде на Эйвоне, а на один из великих музеев не только России, а я думаю, всей планеты, Эрмитаж. Казалось бы, чего можно добавить к тому множеству слов, что сказаны про него. Но я все же решусь вставить свои, как это принято говорить, "две копейки". Тем более, так или иначе, хотя в последние годы не так часто удаётся бывать в нем, но я связан с ним, так или иначе, практически всю жизнь. В детские годы несколько лет занимался в кружке при музее, бывая в нем еженедельно. Да и позже навещал его достаточно часто.
Сегодня я коснусь основного музейного комплекса, то есть Зимнего дворца и сразу трёх Эрмитажей, Малого, Нового и Старого, в которых я до сих пор, честно говоря, немного пытаюсь. Как известно, в состав Государственного Эрмитажа входит ещё несколько музейных экспозиций. Это прежде всего Главный штаб, расположенный на противоположной от Зимнего дворца стороне Дворцовой площади, и о котором я писал в своё время. Также в состав Эрмитажа входит Меньшиковский дворец, музей Императорского фарфорового завода, реставрационно-хранительский комплекс в Старой Деревне, куда можно попасть только в составе организованной группы, и в котором пока не доводилось бывать. Также, согласно веяниям последних времён Эрмитаж имеет свои филиалы в других городах и странах. Насколько помню, есть филиалы в Выборге, Казани и даже Амстердаме.
Вход же в последние годы, по крайней мере для одиночных посетителей, в основной музейный комплекс осуществляется через когда то закрытый просторный двор Зимнего дворца. Кстати, очередь движется довольно быстро, и не пугайтесь увидев длинный хвост. Во время последнего посещения, которое пришлось на последний день Новогодних праздников, довольно внушительная на вид очередь за 20 минут прошла.

Рядом с главным входом в музейный комплекс, слева от лестничных маршей Иорданской лестницы, до сих пор работает, как ныне он называется, школьный центр Государственного Эрмитажа, то место, которое я, как раз посещал регулярно в начале 80-х годов. Но занятия в нем, отнюдь, понятно, не ограничивалась лишь этими помещениями под Иорданской лестницей. Доводилось бывать и в запасниках, и в реставрационных мастерских, куда вход простым смертным заказан, не говоря уж об открытых для публики экспозициях. До сих пор прекрасно ориентируюсь в музейных залах, могу перепутать в каком, скажем, из Эрмитажей, Малом, Новом или Старом расположен тот или иной зал, но как пройти туда, могу вспомнить сразу. Все таки то, что отложилось в голове в детские годы, трудно оттуда вытравить.

А вот, собственно, и сама роскошнейшая Иорданская лестница, которая первым делом встречает большинство посетителей Эрмитажа. Можно, конечно, не доходя до неё, свернуть направо, и минуя магазинно-ресторанный комплекс пойти на свидание с античным искусством и египетской мумией, да и много чем иным, но в этот раз мы поднимаемся более традиционным маршрутом.


Сама Иорданская лестница одно из немного, что осталось в Зимнем дворце, а именно в нем мы пока находимся, от изначальных интерьеров, оставшихся от Растрелли, после грубого нарушения противопожарных норм и правил, вылившихся, как известно, к грандиозному пожару в середине 19-го столетия. Он не пощадил и этот интерьер, но все же Иорданская лестница была восстановлена в прежнем виде. Так что видим мы, по сути, новодел 19-го века, но от этого не менее прекрасный

С нынешним государством Иордания название этой лестницы не связано. Все дело в том, что во время Крещения, во льду Невы напротив Зимнего, вырубали прорубь, выполнявшую роль иордани, а по этой лестнице устраивался крестный ход к Неве.
А вот какой шикарный плафон мы видим на потолке Иорданской лестницы. Изображает он, насколько помню Олимп.

Поднявшись на второй этаж Зимнего дворца, мы попадаем сразу в парадные интерьеры так называемой Невской анфилады, протянувшейся параллельно берегу Невы. Первый из роскошнейших интерьеров, это Аванзал с "Малахитовым храмом", стоящим здесь, как ни странно не с царских времен, а помещенным сюда в советские годы.

В следующем из залов анфилады - Николаевском, по традиции проходят временные выставки. Вот и во время последнего посещения Эрмитажа в нем были размещены шедевры так называемой Лейденской коллекции, и делать снимки строго воспрещалось, так что у меня нет по этой причине фотографий этого самого "секретного" зала Зимнего дворца.
Завершает же Невскую анфиладу Концертный зал, обычно немного пустой. Лишь в самом конце перспективу анфилады завершает гробница Александра Невского, выполненная из серебра. Помнится, в советские годы гробница долго не экспонировалась, в связи с реставрацией, так ходили упорные слухи "словно мухи тут и там", что серебро "партия и правительство" продало на Запад за, как говорили тогда, "конвертируемую валюту".

Впрочем, слухов, связанных с Эрмитажем ходило в те времена немало. Чего стоит хотя бы слухи о состоявшейся в залах Зимнего дворца свадьбы дочери тогдашнего хозяина Смольного, Григория Романова, во время которой гости изрядно побили ценные фарфоровые сервизы из музея.
Но хватит о слухах, тем более в обоих случаях, они ничего общего с реальностью не имели. Продолжим прогулку по парадным залам дворца. Один из самых прекрасных интерьеров Зимнего - Малахитовая гостиная. Любопытно что в этом же помещении, буквально перед грандиозным пожаром была создана Яшмовая гостиная, в целом похожая на нынешний интерьер, но с использованием, соответственно, яшмы. Но время, когда произошёл пожар совпало с открытием на Урале огромных залежей малахита, и было решено использовать именно этот камень для отделки этого красивейшего зала.

Малахитовая гостиная расположена на самом углу Зимнего, и вот какой прекрасный вид на стрелку того острова, куда так и не пришёл наш нобелевский лауреат Иосиф Александрович.

Рядом же с Малахитовой гостиной расположена Белая (или Малая) столовая, прежде всего известная не столько самим интерьером, кстати, довольно интересным, а своей ролью в истории нашей страны. Именно здесь, как известно, было арестовано Временное правительство после "штурма", которого как известно не было, но который гениально придумал Сергей Эйзенштейн, спустя десять лет после описываемых событий.

Далее можно пройти в длинную и узкую галерею портретов дома Романовых. Когда то она была размещена в одном из Эрмитажей, но в советские годы, понятно, расформирована, и сейчас вновь скомпонована в галерее, тянущейся параллельно Невской анфиладе.
Тут меня в первую очередь привлек к себе вот этот портрет самой младшей дочери Николая 1-го, Александры, написанной придворной художницей, шотландкой по происхождению, Кристиной Робертсон.
Аналогичный портрет находится в одном из залов Большого Петергофского дворца. Специально посмотрел мой отзыв с фотографией петергофского варианта этой картины, они в некоторых деталях отличаются, но не существенно. Сразу вспомнились шуточные задания в детских журналах "найди десять отличий".
А мне запомнился рассказ экскурсовода в петергофском дворце, о том, как данная картина (уж не знаю в каком из двух вариантов) позволила несколько лет назад совершить небольшое научное открытие.

А "виной" всему вот эта маленькая собачка, преданно смотрящая на хозяйку, Александру Николаевну. Все дело в том, что один из портретов Карла Брюллова, который хранится в Русском музее, считался портретом некой Ульяны Смирновой, по надписи "у Смирновой" на эскизе к нему. А оказалось эта надпись относится к более поздней владелице того эскиза, а на портрете изображена также Александра Николаевна, что помогло выяснить как раз собака, очень редкой, особенно во времена, когда было создано полотно, породы, которая присутствует и на картинах Робертсон, и на портрете Карла Брюллова.

Про ещё одну картину, выставленную в этой же галерее, я был наслышан пару лет назад, когда отмечалось столетие переворота, жирной точкой которого стали события, произошедшие как раз в Зимнем. Так вот, это своеобразный двухсторонний портрет, на одной половине которого мы видим Николая 2-го Романова-Гольштейн-Готторпского, а на обороте товарища Ульянова, известного также по погонялам Ленин, Базиль, Фрей и прочим. Вообщем, два достойных друг друга товарища, приведших в итоге страну почти на грань гибели, и не жалевших миллионы людей, ради каких то эфемерных целей, один ради проливов, второй ради торжества и диктатуры пролетариата (каковой никто, понятно, не спрашивал).
Портрет стороной Ленина, разумеется, наружу провисел многие годы, насколько помню, в одной из школ, и лишь несколько лет назад было обнаружено "двойное дно", закрашенный на обороте лик "Николашки", и данная уникальная картина была отреставрирована как раз к юбилею событий 17-го, а сейчас выставлена, как видите, в Эрмитаже.

Продолжим прогулку по парадным помещениям Зимнего дворца. Целую анфиладу таковых, протянувшихся в направлении Дворцовой площади, так называемую Большую анфиладу, открывает Малый тронный (или Петровский) зал, посвящённый памяти первого российского императора, "дяди Пети" (Сергей Шнуров(с)).

Один из торжественных интерьеров Зимнего, это Гербовый зал. Но по мне, так в нем слишком много всего золотого, к тому же классика, на мой взгляд, не так сочетается с этим благородным металлом, как то же барокко.

Самый, пожалуй, знаменитый зал Большой анфилады, да может и всего Зимнего дворца, это Военная галерея героев войны 1812 года, где мы видим более трехсот портретов героев той войны, написанных Джорджем Доу с двумя помощниками. Про всех героев этих полотен, конечно, не расскажешь, вот лишь несколько, далеко не самых известных героев.

Вот, в частности, генерал Иван Онуфриевич Сухозанет. Прежде всего это имя знакомо по дому, принадлежавшему когда то ему, и носящему до сих пор, в том числе и его имя, а также как Дом Журналиста на Невском проспекте. Военная же его карьера довольно противоречивая. Не раз проявлял героизм и получал награды во время войн с Наполеоном, с другой стороны, именно артиллерия под его командованием расстреливала в упор своих бывших товарищей 14 декабря 1825 года, за что как раз и получил свои 30 сереб..., ой, генеральский титул.

А вот человек, чей портрет не мог меня не заинтересовать Павел Андреевич Шувалов, владелец усадьбы в Парголово, а ныне, как раз Шуваловского парка, названного в честь этого древнего рода, и про который я рассказывал в своё время. Что же касается самого Павла Андреевича, то прежде всего вспоминается история о том, как он сопровождал арестованного Наполеона Бонапарта на Эльбу, и пару раз даже спас его от разъярённого народа, совсем недавно благоволившего императору (от любви до ненависти, ведь как известно, один шаг). В честь этого Павел Андреевич получил памятную саблю, а при возвращении в усадьбу, обустроил до сих пор существующие пруды, которые по своим очертаниям получили названия Шляпа Наполеона и Рубаха Наполеона.

Ещё один чрезвычайно интересный исторический персонаж, граф Павел Александрович Строганов, он же якобинец Поль Очер, при этом один из богатейших людей Российской империи, позже воевавший, получается, против некоторых друзей свой бурной юности.

Неподалёку от галереи 1812 года расположена роскошная барочная Большая церковь, использовавшаяся императорской семьей, и восстановленная после все того же пожара почти в первоначальном облике, задуманном гениальным Растрелли.

На этом скажем до свидания Зимнему дворцу, и пройдём в Малый Эрмитаж, первый из трёх Эрмитажей, в которых несложно и запутаться. Один из роскошных и знаменитых залов всего музейного комплекса, Павильонный, созданный великим, не побоюсь этого слова, Андреем Штакеншнейдером. Самый известный экспонат этого зала, это часы "Павлин". Но к часам нынче толком не продраться, один из минусов, если так можно выразиться, глобализации. А ведь когда то ничего подобного я не припомню.

Но зато совершенно спокойно можно подойти к моим любимым мраморным фонтанам, изготовленным по мотивам бахчисарайского Фонтана слез.

А вот один из самых запоминающихся видов музея, с верхней площадки Советской лестницы на один из шедевров эрмитажной коллекции, "Возвращение блудного сына" кисти Рембрандта. К слову сказать, не подумайте, что название этой лестницы какой то анахронизм советской эпохи, данное наименование она приобрела еще в те времена, когда по ней проходили члены Государственного Совета, направлявшиеся на заседание, проходившие, по всей видимости, где то в соседних помещениях.

Вслед за этой лестницей мы проходим в одну из любимых моих экспозиций Эрмитажа, посвященную итальянскому искусству от средневековья до Новых времён. А первом из залов, где хранятся самые древние образцы живописи, меня удивила прежде всего работа, видная на снимке ниже. Прежде всего не сама картина, а авторство. Так вот написал картину художник с совершенно не итальянским именем и фамилией, Дуян Вускович, и мало того, он вообще то, как гласит табличка рядом с этим полотном, из хорватского Сплита. В принципе, почти все хорватское побережье, на котором в последние годы частенько бываем, о чем я не раз рассказывал здесь, много столетий входило или было под сильным влиянием прежде всего Венецианской республики, так что не удивительно присутствие данной картины именно в экспозиции итальянской живописи.

Ну а дальше можно любоваться на множество полотен уже 100-процентных итальянцев. В частности, в очередной раз не могу не остановиться возле гениальной картины Джорджоне "Юдифь". Какой контраст между красивой молодой женщиной, предстающей перед нами и отрубленной головой Олоферна.

Самое любимое из тициановских полотен, занимающих целый зал Эрмитажа, это "Кающаяся Мария Магдалина". Немного, конечно, уж очень манерная рама отвлекает от лицезрения данного полотна.

А рядом с залом Тициана, как известно, находится зал, где выставлены два самых известных шедевра Эрмитажа, картины Леонардо. Войдя в этот зал, я честно говоря, испытал сильный шок. На привычном с детских лет месте я картин не обнаружил.
И лишь увидев скопление китайских туристов (а кого же ещё то)) у противоположной стороны зала, понял, что уж не знаю у кого, руки вдруг зачесались, и он решил перевесить шедевры Да Винчи с их законного и, повторюсь, привычного места. Конечно же, от этого они не стали хуже, Леонардо, он в любом случае Леонардо, куда бы не решили его повесить. Но все же душа не принимает нового места для этих шедевров, так что, огромная просьба к Михаилу Борисовичу, не знаю уж, это его затея, или нет, но верните картины итальянского гения на их законное место!

Продолжает экспозицию итальянского искусства эпохи Возрождения, копия, но зато какая, стоящая многих оригиналов. Это копия в натуральную величину знаменитых Лоджий Рафаэля из Папского дворца в Ватикане. Кстати, оригинал я так и не видел, когда я посещал Ватиканские музеи сами лоджии были почему то недоступны, возможно на реставрацию.

На одном из зеркал Лоджий мы видим сохранившейся след прошедшей войны.

После того, что я увидел в зале Леонардо, я с некоторым опасением заходил в соседний с лоджиями зал, в котором с давних пор висят картины Рафаэля же. Не только они, зал то весьма большой, и посвящён в целом итальянскому искусству эпохи Возрождения. Но опасения оказались напрасны, шедевры кисти Рафаэля Санти, в чьем родном доме в Урбино довелось бывать, на привычном, к счастью, месте.

Отсюда можно пройти в огромные залы Нового Эрмитажа, изначально задуманные именно в качестве музейных, а не приспособленные под эти нужды из дворцовых помещений.

Пейзаж, а особенно городской, вообще один из моих любимых жанров, а уж полюбоваться на те места, где доводилось бывать, сравнить то что запечатлели живописцы несколько, подчастую, столетий назад с нынешней картиной той или иной местности, вдвойне интересно.
Вот, в частности, до боли знакомая картина Венеции. Дворец Дожей справа, чуть дальше Пьяцетта с двумя колоннами, служащими, по сути, входным порталом на одну из двух венецианских площадей (а именно столько в Светлейшей, как известно), Сан-Марко, а чуть дальше силуэт Санта Мария делла Салюте. Здания те же, вот только публика понятно другая.

А вот знакомый силуэт моста Риальто, одного из немногих, перекинутых через Большой канал, который запечатлел Микеле Мариески. Место, конечно, сразу узнаешь, вроде почти те же дома, только ныне без обилия торчащих труб, но дух города нынче совершенно другой.

А вот еще один знакомый вид, который запечатлел Джованни Антонио Каналь, более известный как Каналетто на острова Мурано, который маячит чуть позади и виднеющийся на первом плане Сан Микеле, на котором, в числе прочих, захоронен так и не дошедший до Васильевского острова, Иосиф Александрович. Доводилось в одно из пребываний в Венеции жить в апартаментах, откуда открывался почти что идентичный вид.

Рядом с теми огромными залами Нового Эмитажа, которые вы уже видели протянулось одно из любимых музейных пространств, галерея новой скульптуры, где выставлены современные времени создания музея работы ваятелей. Шикарная роспись, относящаяся нас к античным временам, и как бы прокладывающая мостик к тем скульптурами, что мы видим в галерее.

Прежде всего здесь выделяются работы Антонио Кановы.

А теперь я хочу пригласить вас в свой любимый зал Эрмитажа, где выставлены "малые голландцы".

Вот одна из знаковых картин данной коллекции "Хозяйка и служанка" кисти Питера де Хоха. Ее изображение украшало путеводитель по Эрмитажу, изданный в советское время и который я в свое время зачитал "до дыр".

Вот несколько картин из этой прекрасной коллекции. Имена художников и названия полотен, я думаю, тут не самое важное.

Одна из забавных картин в коллекции Эрмитажа, своеобразный комикс 17-го века, "Наказание охотника" кисти Паулюса Поттера (кстати, была, как гласит табличка, реквизирована из коллекции бывшей императрицы Жозефины де Богарне, не все же французам было тащить себе все, что ни попадя)).

Вот какой суд изобразил этот, ныне не очень широкоизвестный голландский художник.

Теперь пройдём на третий этаж Зимнего дворца, где когда то были расположены в основном служебные помещения. Самое ценное, а именно коллекцию импрессионистов, отсюда некоторое время назад переместили на противоположную сторону Дворцовой площади, в Главный штаб. Кстати, те залы, в которых размещалась эта коллекция, ныне закрыты. И, как признавались смотрительницы музея, а многие интересовались этим вопросом, ныне эти залы пустуют.
Сейчас же на третьем этаже расположены в основном коллекции восточного искусства, а также нумизматическая коллекция, которая раньше почти постоянно была закрыта. Вот в таких длинных коридорах она размещена.

Наряду с вполне традиционными для таких экспозиций экспонатов, подчастую редкими и весьма ценными,

можно увидеть и вот такие. Ведь когда бутылка водки тоже была вполне ходовой "валютой". Правда, увидев бы подобную фотографию, честно говоря, в последнюю очередь подумал бы, что она сделана в Государственном Эрмитаже. А рядом с "мальком" мы видим талон на этот напиток, в свое время представлявший немалую ценность)).

А вот такие экспонаты наводят, честно говоря, на грустные мысли. Да, время не стоит на месте, но боюсь скоро нумизматические коллекции практически перестанут пополняться новыми экспонатами.

В заключении, можно спуститься на первый этаж музейного комплекса, где, в частности, размещена прекрасная коллекция античного искусства.

Но можно увидеть не только такие древние экспонаты, а и более новые, как в частности, Большая Колыванская ваза, которая создавалась около полутора десятилетий в середине 19-го века. Многих, кто её видит впервые, могут удивиться, а как она попала в этот зал, если двери, ведущие в него, явно уже размеров этого чуда, изготовленного русскими каменорезами. Все дело в том, что когда ее доставили в Петербург, ее установили в одном из дворов Нового Эрмитажа, который затем заделали и он превратился в отдельный зал, и так получилось, что ваза попала в своеобразную западню, и не может покинуть место своего пребывания.

Можно было бы долго ещё бродить по залам этого грандиозного музея и дальше, но нельзя объять, что называется, необъятное. Так что пора сказать "до новых встреч" любимому музею, который не нуждается, я думаю, в каких либо дополнительным рекомендациях.