"Чтеца" я одолела еще в студенческие времена, поэтому, чтобы написать очередной отзыв, пришлось освежить память и перечитать произведение. Чтобы уж совсем по-честному, делала я это не ради отзыва, а по причине книжного голода. Нового чтива под рукой не оказалось, а развлечь себя надо было. Хотя, "развлечь" - не совсем подходящее слово, ну да ладно.

Скептически отношусь ярлыкам. Т. е., когда глаз цепляется за заявления, вроде: "мировой бестселлер", "самый читаемый роман какого-то там года", мою злобную сущность начинают одолевать нехорошие предчувствия. Потому что в наше время бестселлером можно обозвать что угодно. Меня не смущает, что книга переведена аж на 39 языков и собрала все литературные премии Галактики. Либо произведение нравится, либо нет. Все! Так вот, "Чтец" мне не нравится. И сейчас расскажу почему.

Что касается языка изложения, то он вполне удобоваримый (и в оригинале, и в переводе), благодаря чему роман читается легко. Более того, он затягивает. Немного по содержанию для тех, кто совсем не в курсе. Автор делится историей взаимоотношений подростка и взрослой женщины. Я специально не употребляю выражение "историей любви", так как этому чувству до любви, как до Парижа. Романчик будет коротким и дороги героев разойдутся на долгие годы. Впрочем, отношения все равно наложат свой отпечаток на жизни обоих.

На этой сюжетной линии Шлинку бы и остановиться, но тут, что называется, "понесло". Если конкретнее, то автор полез в тему войны и концлагерей (не надо так). В итоге главная героиня Ханна превращается в бывшую лагерную надзирательницу, которая ни за что ни про что должна отдуваться за коллективные грехи лагерного начальства. Грехи, кстати, по меркам Третьего Рейха, маленькие. Всего-то и было, что заперли еврейских женщин и детей в горящей церкви. Ну а Ханна и не ведала, что творила. (С одной стороны, действительно так и есть, т. к... Нет, пожалуй, оставлю главный секрет за кадром).

На вкус и цвет товарищей нет, но меня такие сюжеты не пробирают. Автору, видимо, не давали покоя романы Ремарка: истории о сломленных и сломанных людях, попавших в вихрь войны, и все такое прочее. Во всяком случае идея рассказать о нелегкой доле женщины из народа, которую ветер перемен занес в суровый переплет, новой не выглядит.

Возможно эту кашу за милую душу съедят европейцы, которых Вторая мировая только зацепила крылом. Но наш читатель (если, конечно, хоть иногда посещал уроки истории) вряд ли будет сопереживать такому персонажу.

Возвращаясь к теме взаимоотношений нашей пары - Ханны и подростка Михаэля - я не вижу здесь любви. Во всяком случае, со стороны второго. Ненормальный интерес подростка к зрелой даме странен и неестественен. И это в те времена, когда интернета не было и эро-сайтов не водилось.

Никакой прелюдии отношений практически нет: пришел - помог донести уголь - принял ванну - секс. Отдельная история про фетиш с чулками. Мальчику нравится, как "тетя" надевает чулки. Проходит несколько лет и теперь взрослый "дядя", чтобы хоть как-то возбудиться, сам заставляет девушек надевать чулки именно так, как это делала его зрелая партнерша. Да уж...

Концовка произведения для меня оказалась логичной и единственно правильной. Конечно же, если убрать "сопливый момент" с исполнением последней воли Ханны. Если выразить свои ощущения от прочитанного в двух словах, то я бы остановилась на фразе: "Никого не жаль".

Ну и напоследок рекомендации. Я не могу вас отговаривать от чтения. Все-таки, это не книжонка мадам Донцовой. Прочтите. Возможно, сможете рассмотреть суть произошедшего под другим углом. Мне не удалось...