... этот не тот Фицджеральд, в которого я влюбилась.
Расскажу сначала, что меня вообще связывает в этим автором. Я никогда не любила малые формы литературы, в частности - рассказы; но как-то я прочитала рассказы Брэдбери и Фицджеральда. У обоих МУЖЧИН (!) рассказы получались волшебно-нежными, рисовался воздушный красивый образ событий, а сами рассказы можно смело назвать настоящей литературой, потому что это искусство.

И вот в мои руки попал новый сборник Фицджеральда - "Три часа между рейсами", куда вошли рассказы из сборников "Рассказы для "Эсквайра"" и "Истории Пэта Хобби". Как написано в аннотации на задней обложке книги -перед вами тридцать пять рассказов "зрелого" Фицджеральда. То есть, если нежность и красота, дымка - все это начало его творчества, то рассказы для журнала и о голливудском "недосценаристе" - это уже почти что конец творчества.

К сожалению, я не нашла в этом сборнике того, на что так надеялась!

Есть несколько рассказов, которые мне очень понравились, да, были такие - например, "Трудный пациент" - слов не было, когда прочитала последние строки...
Но вот весь цикл о Пэте Хобби как-то прошел мимо моей души.
Удивительно, но недописанный роман о Голливуде - "Последний магнат" - мой любимый у Фицджеральда, а вот здесь не заладилось. Истории казались одинаковыми, очень похожими друг на друга, иногда просто никакими. Обычно я вчитываюсь у Фицджеральда в каждое слово - здесь же мое сознание иногда улетало, а когда я вспоминала, что, все же, читаю - нить уже была утеряна, приходилось перечитывать.
Сарказм...

У кого-то он неимоверно "крут", а кому-то идет образное описание. Вот Фицджеральд более красив и естественен во втором случае. Как бы я его ни любила, не могу сказать, что меня тронул за душу этот его сборник - более резкий, грубый, откровенный, прямолинейный. Более приземленный и земной.

Ни в коем случае не хочу отговорить вас от прочтения этой книги - просто помните, что это не совсем тот Фицджеральд, которого мы знаем по ранним рассказам. Он просто другой. И на его позднюю прозу уже нужен иной, особый любитель.