За всё время существования Нобелевской премии по литературе она лишь два с половиной раза доставалась представителям страны восходящего солнца. И эта половина остаётся на совести Кадзуо Исугуро, в раннем возрасте перебравшемся с японских островов на британские, и написавшем здесь чопорно-английскую книгу с отчётливым японским привкусом, справедливо удостоенной Букера.

Стивенс, дворецкий на закате лет и по совместительству главный герой романа, отправляется с разрешения нового хозяина имения навестить бывшую экономку поместья, с тайной надеждой уговорить её вернуться. Неожиданный отпуск превращается для героя в живописную автомобильную прогулку по дорогам графства и одновременное путешествие в глубину собственной памяти, извилистыми тропами воспоминаний.

Своеобразная, размеренная исповедь дворецкого о службе у прежнего хозяина, влиятельного аристократа и лорда, приближенного к правительству и высшим чинам страны. Возглавлять обширный штат слуг и горничных, безупречно управлять поместьем не допуская ни малейшей ошибки, добиться отточенности движений и ненавязчивой элегантности приёмов - служить с достоинством, возведя это служение в идеал. Собственно, чем не цель в самурайском духе Хагакурэ, а в чистке серебра есть даже лёгкий отзвук жизненной поэзии. Пусть не твои руки вращают колесо истории, но ими сервирован стол, обед за которым может навсегда изменить карту мира - чувство сопричастности и собственного вклада в великое в комплекте.

Однако высокое служение требует больших жертв и они принесены с избытком - собственно счастье, личная жизнь, возможная семья и прочие безделушки. А тут ещё сомнения закрадываются, что, возможно, сопричастным наш герой стал событиям не великим, а преступным, и лорд Дарлингтон был невольным пособником дипломатических ухищрений представителей третьего рейха. Стоило ли оно того сложно сказать, любой жизненный выбор по определению несёт в себе трагический оттенок несбывшихся возможностей - как говорил Оруэлл: "лучше всего помнишь рыбу, которую не словил".
В общем, вариации на тему как прожить свой остаток дня и возможно ли встретить вечер с улыбкой.

В книге есть пару интересных для размышлений мест, например, вопрос этических заморочек -"банальность зла" Ханны Арендт буквально превращается в непрозрачность зла для постороннего взгляда. Подавая скальпель хирургу нельзя быть уверенным, что не протянул нож маньяку.
Качественный, гладкий, словно море в штиль, текст с предсказуемыми недостатками динамики и скукой для тех, кто не в восторге от длинных, рефлексивных размышлений.