Ироничные кульбиты закладывает на катке жизни судьба: сыграв в 2014 году «женщину, ради которой стоит убивать», Ева Грин добралась до роли другой дамы – которой предстоит страдать. Спросите, почему? Ответят бессмертные строки Пастернака: быть знаменитым некрасиво. Даже если в конкретном фильме – то ли психопатическом триллере, то ли социальных ужасах – речь идёт о дизайнере модной детской одежды, а не о приме театра или легенде кино. Героиня Евы, англичанка по имени Кристин, ещё только попыталась стать звездой показов, но вместо вспышек десятков фотокамер и восторженных вопросов для интервью удостоилась внимания жуткой слепой лишаистой собаки, будто сбежавшей с кинговского кладбища домашних животных. Кошмарный пёс «одарил» горе-модельера россыпью клещей, один из которых так удачно впился в затылок, что погрузил Кристин в персональный ад нервного расстройства на восемь месяцев – как раз до появления на пороге загадочной девушки-филиппинки, чьим знаниям колдовским обрядов и знахарской атрибутике позавидовали бы Иствикские ведьмы.

«Ноцебо» – этим изящным и непонятным для русского уха названием режиссёр обозначил основную идею фильма: не так страшна болезнь, как пугающие фантазии. На протяжении часа ирландец Лоркан Финнеган развешивает по экрану действа крючки, чтобы в финале каждый впился в тело несчастного дизайнера. При этом жалеть ни Кристин, ни кого-либо ещё в этой картине не захочется – постановщику удался ловкий трюк: так показать жизнь типичного британского семейства, что волей-неволей начнёшь быстрее сопереживать миниатюрной азиатке с завидной силой убеждения. Звезда филиппинских комедий и мелодрам Чай Фонасье обрушила на сытых европейцев вместе с загадочной магией и наговорами всю мощь оскорблённого иммигрантского сообщества. Социальный мотив «Ноцебо», или его обозвали у нас – «Дурного глаза» перестаёт быть тайной к середине хронометража, но Финнеган между тем удерживает до последнего персональную интригу: что такого шокирующего услышала в трубке Кристин перед появлением мерзкой собаки.

Привычного блеска Евы Грин в ленте хватает на пару-тройку сцен. Героиня умилительно приговаривает «чудо-туфли помогите, мне удачу принесите», но чаще скитается по дому с покрасневшими глазами, силясь понять, за что же такие муки. Режиссёр сноровисто обходится с главной звездой – подвергает всем симптомам психоза, да ещё и заставляет соседствовать с деревянным Марком Стронгом в роли мужа и неприятной девочкой, сыгравшей дочь Роберту, она же… Бобс. Еве пришлось задействовать знакомый шизоидный арсенал, опробованный в картине Романа Полански «Основано на реальных событиях», но беда француженки в том, что для «Ноцебо» Кристин – фигура вторичная. Филиппинка Дайана занимает место центрального персонажа, переживает настоящую, а не фальшивую драму – и разгадка секрета азиатской ведуньи всколыхнёт даже черствые сердца. Чай Фонасье умудряется перехватывать внимание и в совместных сценах с более именитыми партнёрами – помогает акцентированная операторская работа с обилием крупных планов. Лоркан Финнеган от себя добавляет красочной зеленоватой палитры, призванной показать исконное единение человека с природой, а женщины – с растениями. Дайана с таким вниманием и подобием любви ловит клеща в спичечный коробок, что не оставляет и тени сомнений: эта знахарка найдёт подход к любому живому существу.

Режиссёру приходится крутиться и вертеться, поскольку социальная проблематика столь явно выпирает из дырявого сценария, что на пугалки не остаётся выразительных средств. Чувствуется, что Финнегану проблемы семей всё-таки поближе, чем трагедии дешевой рабочей силы, хотя даже в этом случае демонстрация реалий потогонного цеха заставит ужаснуться сильнее клеща чудовищных размеров, привидевшегося Кристин. Ирландский постановщик понимает правила игры и старается сделать кино самодостаточным и как добротный триллер с отдельными запоминающимися сценами, вроде крохотного мокрого птенчика, что содержит колдовскую силу и передаёт её временной владелице. Эпизод из прошлого Дайаны со старухой-ведуньей не столько страшит, сколько заставляет уважать культуру далёкой страны с её непонятными ритуалами и верованиями. Нет ощущения, что сам Финнеган променял бы карьеру кинематографиста на работу деятеля общественной организации, отсюда и бесхитростная подача проблематики – в темечко, без надежды, что показанная в фильме беда заставит кого-то задуматься и пересмотреть устои. С Европой и её неоколониализмом всё слишком очевидно – не стоит в этом плане строить никаких иллюзий, но вместе с тем «Ноцебо» удачно реализует последствия сугубо бытовых или же карьерных страхов, так что Ева Грин ошалело ползала на карачках точно не зря. «Дурной глаз» напомнил лишний раз, в каком дурном мире мы живём.