Здравствуйте! Этот роман мне настоятельно порекомендовал коллега по работе. В 2001 году я, без пяти минут выпускница вуза, работала юристом в УКХ, а он - офицер в отставке, лет на 20 старше меня, был одержимым правоведом-любителем, отчего мы проводили массу времени за обсуждением Трудового кодекса (тогда ещё КЗоТ), который интересовал его, как инженера по ОТ и ТБ, а по совместительству председателя профкома. И наверно ему было приятно узнать, когда мы отвлеклись как-то от основной нашей темы, что я люблю читать В. Пикуля. Выяснив, что я не знакома с романом "Слово и дело", он, на протяжении нескольких дней упоминая о нём в самых восторженных выражениях, наконец принёс книжку из дома и торжественно вручил её мне в надежде позже посвятить несколько минут обеденного перерыва сюжету и персонажам данного произведения.

Не похвалюсь, что читала очень уж много книг Пикуля, но этот автор мне симпатичен. Его "Каторга" - в числе любимых, перечитанных раза три. Разбуженный в детстве Александром Дюма аппетит к исторической литературе у меня приобрёл с возрастом несколько иной оттенок. Если в 11-12 лет меня занимали собственно приключения ведущих персонажей, чуть позже я старалась вникнуть в особенности той или иной эпохи, различая имена королей и царей, вспоминая основные связанные с их правлением события, ориентируясь в датах, что помогало мне в учёбе, делая процесс знакомства с историей как наукой очень приятным, то во взрослой жизни основное внимание стала я обращать на людей, их поступки и мотивы. Ведь в исторических произведениях на сцену выходят не вымышленные герои, которых автор способен наделить любыми, самыми фантастическими порой, чертами, а реально жившие лица, уже состоявшиеся личности, оставившие заметный след в истории того или иного государства.

И одновременно отдаёшь себе отчёт, что они - тоже самые обыкновенные носители тех же достоинств и слабостей, что и ты сам. Что они так же, как ты, были детьми, играли и шалили, что, взрослея, они влюблялись и мечтали, что им в одинаковой с другими мере свойственны были и благородство, порядочность, верность, но и честолюбие, зависть, ревность - тоже. Они тоже на кого-то обижались, но кого-то таили злобу и желание отомстить, но кем-то и восхищались, кому-то были благодарны, кого-то уважали и любили. Они тоже были чьими-то сыновьями и дочерьми, братьями и сёстрами, родителями.

Когда смотришь на эпоху глазами ученика, читающего параграф, видишь историческую личность в парике и короне со скипетром и державой, трон и многочисленных придворных, запоминаешь даты основных вех правления, не думая, что большую часть политических решений принимал человек часто слабый и капризный, безвольный и жестокий и т. д. и т. п., думающий в тот момент не столько о пользе отечеству, сколько об удовлетворении сиюминутных своих желаний. И что в действительности управление государством (за редким исключением) осуществляли другие лица, в зависимости от того, какой вес они имели при императорском (царском, королевском) дворе, насколько ловко умели манипулировать своим государем, преследуя тоже, по большому счёту, личные свои цели. Конечно, в их умах и душах находилось место и патриотизму, и заботе о благе соотечественников, но каждый понимал это по-своему. Из всего этого политического винегрета и складывалась история.

Автор исторического романа даёт возможность стать участником тех или иных событий, изнутри посмотреть на них, понаблюдать за действующими лицами, увидеть их за обедом и в спальне, в окружении близких, послушать их разговоры меж собой. Понять их мотивы, почувствовать их страхи и желания. Именно это стало со временем привлекать меня в книгах такого жанра. И В. Пикуль - один из тех, кто преуспел в изображении исторических персонажей как обычных живых людей, взять того же Г. А. Потёмкина в романе "Фаворит" .

"Слово и дело" повествует о времени правления Анны Иоанновны, дочери старшего брата Петра I, о которой я до чтения романа почти ничего не знала. Здесь же мне пришлось увидеть женщину, со всеми особенностями её характера, позволившими превратить эпоху, связанную с её именем, в одну из самых жестоких в истории империи, когда фраза "слово и дело", проносившаяся зловещим шёпотом, означала волну репрессий, отличавшихся бессердечностью, пытки и казни. Мне довелось познакомиться чуть ближе с герцогом Бироном, о котором я знала только то, что он был фаворитом императрицы и регентом. А ведь его и Анну связывали ещё и узы семейные, так как Бирон был отцом её детей.

Конечно, автору исторического романа требуется проделать колоссальный труд, чтобы известные лица ожили на станицах его книги, выглядели непринуждённо и правдиво. Определённая смелость даёт ему возможность вкладывать в их уста фразы, которые он никогда не слышал от них, но которые предполагает, исходя из описаний их характеров и нравов, почерпнутых в разнообразных и многочисленных источниках. И вот его персонажи делятся своими мыслями с нами, отдают приказания, шутят и бранятся, как будто мы имеем дело с теми, кто живёт по соседству.

Мой коллега горячо поддержал писателя в его политических предпочтениях, заметив мне, какими резко отрицательными чертами в романе наделены немцы Остерман и Бирон, особенно первый, эдакое воплощение коварства и ума, зловещая и опасная для всякого противника фигура. И каким привлекательным выглядит русский дипломат, видный политик Артемий Петрович Волынский, как удалось автору сделать своего главного героя максимально хорошим для читателя. Да, я следила за его судьбой, переживала за него очень в конце книги, в очередной раз осознавая, каким неустойчивым было в те века положение "любимцев фортуны"... Сколько свидетельств было тому, что за великим взлётом следовало великое падение и даже гибель тех, кто вершил государственные дела, опираясь на поддержку царствующих покровителей.

И при этом понятно, что на самом деле каждая фигура в романе не была так однозначна, что любой человек сочетает в себе и отрицательные, и положительные черты, что для кого-то и Бирон с Остерманом были лучшими, а Волынский грешил наверняка всеми делами, на которые способен высокий (и не очень) чиновник. Кто-то из книжных персонажей (не припомню) сказал, что оказаться в миске с маслом и не наесться - большая глупость. Ну, кто из известных нам политиков тогда и сейчас этой глупостью страдает? Однако писатель на стороне русского человека, патриота своей родины, каким он постарался представить его. И я не стала спорить с Пикулем. Приняла его точку зрения, не смея возражать, т. к. не вступаю обычно в подобные дискуссии с людьми, более меня вникающими в такие вопросы.

Роман получился яркий, масштабный, с присущим русской природе и русской душе размахом. Всего в нём оказалось достаточно: и погружение в эпоху, и выразительные образы действующих лиц, и неожиданные повороты событий, обусловленные интригами сильных мира сего и их приверженцев, и простые человеческие чувства, волнующие героев книги...